Михаил Пожарский и Василий Тополев спорят друг с другом про торговлю и войну (мол, препятствует ли торговля между странами войне между ними или нет), а побеждает Политфак (очень приятный академический канал о современной политологии). Но на самом деле, кажется, в дискуссии причины и следствия будто бы перемешались.

Мое мнение коротко такое (и относится к периоду после ВМВ):

1. Развитые торговые отношения между странами действительно коррелируют с мирным взаимодействием. Вопрос в том, действительно ли страны не хотят воевать, потому что стали торговать друг с другом? Или они активно торгуют друг с другом, потому что воевать не так уж здорово? На мой взгляд, верно скорее второе.

2. Кто вообще склонен хотеть торговать, а не воевать? Ну, как правило, похожие друг на друга страны. Достаточно легко развивать отношения с теми, кто на тебя во многом похож. Сложнее с теми, кто чем-то важным отличается, с теми же, кто вообще принципиально другой, лучше дел не иметь, если только у них нет нефти (или другого важного рычага давления).

Это просто факт международной торговли: основные объемы торговли приходятся на похожие друг на друга страны.

Тем не менее, и непохожие с непохожими тоже торгуют. Все потому, что де-факто торгуют чаще фирмы, а не государства.

3. Торговля может быть рычагом давления даже при сохранении значительных оборотов между странами. Для этого надо обладать товаром широкого применения (энергоресурсы, технологии). Примеры: Россия и некоторые страны СНГ, Китай и США. Одним деваться некуда, другие этим пользуются. В таких условиях торговля — это скорее политика, чем экономика (при сохранении, конечно, экономических атрибутов).

4. Странам, где относительная децентрализация политической и экономической власти выше, сложнее использовать торговлю в качестве инструмента внешнего давления. Но им и начать агрессивный военный конфликт сложнее. Слишком высоки издержки для акторов, которые могут выступать инициаторами конфликта.

5. П.4 опять же слабеет, когда речь идёт о противостоянии с непохожими странами.

Короче, все это я к тому, что а) не очень понятно, где тут причины, а где тут следствия, б) торговля — это фактор, усиливающий мирное взаимодействие, но его не предопределяющий, в) представление о распространении капитализма как пути к вечному миру очень наивны.

Торговля волшебным образом не устраняет проблемы общежития, конфликта интересов, разнонаправленности стимулов и различий в предпочтениях, а порой их даже порождает и усиливает. Всюду, где есть фракции и разные группы интересов рождается политика. А в мире есть не только либеральный капитализм, но и капитализм политический, где знают ценность рынку, но и подчинять власть институтам не особо-то и стремятся.

Издательство Института Гайдара выпустило на русском языке книгу Марка Коямы и Джареда Рубина "Как разбогател мир. Исторические истоки экономического роста".

https://delo.ranepa.ru/shop/knigi/kak-razbogatel-mir-istoricheskie-istoki-ekonomicheskogo-rosta/

Я читал главы этой книги на английском, теперь она появилась на русском. Книга будет интересна тем, кто задаётся такими вопросами: а важна ли география, культура, демография, политика, институты, "вставьте фактор" для экономического роста? А можно ли повторить экономическое чудо? Есть ли золотой рецепт роста?

Экономические историки Кояма и Рубин живо и при этом достаточно строго документируют все ключевые кейсы экономического роста, приходя к выводу, что прошлое, институты и культура - ключ к нашему понимаю загадки экономического развития, а у всех успешных экономик были схожие предпосылки. Но, увы, спойлер: золотого рецепта нет.

В общем, если вы хотите прочитать про промышленную революцию, экономические чудеса Китая, Японии и азиатских тигров, а также разобраться, наконец, с ключевыми факторами роста - книга идеально вам подойдёт. Читать её не сложно, она больше похожа на книгу по истории, а не экономике, несмотря на то, что последней тоже уделяется внимание.

Если не уверены, но хотите понять, осилите ли, Econs выложил одну главу (про Китай).

https://econs.online/articles/bookshelf/kak-razbogatel-mir-kakie-usloviya-sposobstvuyut-ekonomicheskomu-rostu/

Ну а я книгу, конечно, рекомендую.

«Мне пришлось принять трудное решение, потому что мне предложили, по сути, выбор между двумя неоптимальными вариантами, один из которых заключался в том, что я начну подчиняться всему, что мне говорят лидеры страны. Другой — я мог продать свою долю в компании, уйти в отставку как генеральный директор и покинуть страну. Я выбрал последнее».

Павел Дуров о том, почему выбрал пики точеные.

Присмотритесь к фону, если не поняли.

МВФ повысил прогноз роста ВВП России в 2024 году с 2,6% до 3,2%. Что с потенциалом?

Прогноз на 2025 год также повышен до 1,8%. Это на 0,7 п. п. больше январской оценки. Главные стимулы: увеличение морских поставок российской нефти (преимущественно в Китай) на фоне высоких цен. России удалось расширить танкерный флот и наладить механизмы его страхования. В 2025 году экономика замедлится относительно 2024-го. Это объясняется ослаблением эффекта от высокой инвестиционной активности и частного потребления.

Могу сказать, что данные указывают на сильный внутренний спрос (тут и потребление, и госрасходы, и инвестиции растут и продолжают расти в годовом выражении). Да, есть существенные ограничения на стороне предложения (рынок труда, санкции), но адаптация идет по лучшему из предполагавшихся в 2022 сценариев. Я даже робко начинаю думать про возможный рост потенциала экономики. Вижу два эффекта.

Первый — российская экономика никогда не была технологичной, многое импортировали потому, что так было проще. Теперь ограничения на поставку в ряде секторов выше. Это говорит об изменении относительных цен собственное производство/импорт. В итоге производить самим с учетом рисков и ограничений становится дешевле. Это гипотетически может положительно влиять на потенциал. Правда, само по себе это автоматически не означает рост потенциала. В конце концов, можно использовать и более примитивные способы производства, предполагающие капиталосберегающие и трудоинтенсивные процессы. Пока предприятия в большей степени ориентированы на сверхурочные и привлечение на рынок труда новых работников и/или перетягивание из других отраслей путем роста зарплат.

Но...

И это второй — ограничения по труду, судя по всему, будут длительными. По оценкам ЦБ — сейчас наблюдается рекордная за 26 лет нехватка кадров. Рост стоимости труда в течение долгого времени стимулирует выбирать капиталоинтенсивные способы производства. Это уже про относительные цены капитала/труда. Как показывает экономическая история такие материальные стимулы работают в пользу расширения потенциала.

В целом, РФ до технологического фронтира далеко. Даже в текущих условиях можно вполне наращивать потенциал, постепенно продвигаясь в производственных цепочках и ориентируясь на производство сравнительно простой продукции.

Но пока, конечно, говорить об этом рано. Для меня важными будут 2024 и 2025 годы. Индикаторами расширения потенциала будут: а) темпы роста экономики выше 1,5-2%, б) возвращение инфляции к таргету. Это хороший косвенный показатель того, что экономика стала производительнее. В общем, поглядим.

Ну а прогноз МВФ пересматривается ежеквартально. Ждем июля.

​Твердые цифры решили посчитать амбициозность планов, озвученных Путиным Федеральному собранию в конце февраля.

Общая стоимость мер оценивается в 10 трлн рублей (не так уж и много для 6 лет). Всего в перечне содержится 165 поручений. Но только по 39 поставлены четкие количественные цели. Оценить амбициозность можно по 19 поручениям (по ним доступны данные). Некоторые поручения вычеркнуты из оценки, потому что они — сюрприз-сюрприз — уже достигнуты (ОЧЕНЬ УДОБНО).

Еще есть поручения в духе МРОТ к 2030 году — 35 тысяч, 4 место среди стран по ВВП ППС.

МРОТ — оценивать бессмысленно. В целом могут установить необходимый размер законодательно. Да и само значение в номинале не очень интересно. Интереснее насколько вырастет реальный МРОТ.

4 место среди стран по ВВП ППС — это скорее фантастика, учитывая различия в темпах роста. Нам не только надо обогнать Германию и Японию, что как раз возможно (Германию точно, Японию сложнее), нам надо расти быстрее догоняющей нас Индонезии. МВФ ставит на то, что мы будем на 7 месте к 2030 году. Нас обгонит как раз Индонезия. Но поглядим.

Как считалась амбициозность?

1. Строится временной ряд на исторических данных по конкретному показателю.

2. В большом количестве генерируются прогнозные траектории, а затем подсчитывается, какая доля из сгенерированных траекторий соответствуют достижению целевого показателя для 2030 года.

3. Оставшаяся доля (т.е., когда не достигается целевой показатель) — и есть мера амбициозности.

Сам показатель варьируется от 0% до 100%, где 0% — совершенно неамбициозная цель (очень легко достигается), а 100% — совершенно амбициозная цель (очень сложно достигается).

Я ввел такую условную классификацию:

0% - 25% — легко достижимо
26% - 50% — достижимо
51% - 75% - умеренно достижимо
76% - 90% - скорее не достижимо
91% - 100% - недостижимо

Топ-5 реалистичных целей:

1. Снижение уровня бедности до 7% — амбициозность цели 32% (достижимо)
2. Увеличение объемов экспорта агро-промышленного комплекса в 1,5 раза к 2021 году — амбициозность цели — 32% (достижимо)
3. Модернизация 75 аэропортов — амбициозность цели 45% (достижимо)
4. Снижение уровня бедности многодетных до 12% — амбициозность цели 60% (умеренно достижимо)
5. Доступ к интернету у 97% домохозяйств — амбициозность цели 61% (умеренно достижимо)

Топ-5 нереалистичных целей:

1. Увеличение вклада туризма в ВВП до 5% — амбициозность 100% (недостижимо)
2. Увеличение расходов на НИР до 2% ВВП — амбициозность 100% (недостижимо)
3. Увеличение совокупной мощности отечественных суперкомьютеров не менее чем в 10 раз — амбициозность 97% (недостижимо)
4. Капитализация фондового рынка на уровне 66% ВВП — амбициозность 92% (недостижимо)
5. Рост валовой добавленной стоимости обрабатывающей промышленности в реальном выражении на 40% к уровню 2022 года — амбициозность 92% (недостижимо)

Остальные можно посмотреть в приложенной таблице. В списке почему-то нет про долю импорта в 17% ВВП. Цель считается умеренно достижимой — амбициозность 62%. Сам документ здесь.

Еще такой момент. Само по себе такое упражнение носит технический характер, не учитывает множество нюансов, включая институциональные сложности в части реализации мер. Тем не менее, во-первых, уже можно +/- прикинуть, что достижимо, а что вряд ли, а, во-вторых, перечень то конкретный.

Вот и посмотрим. Готовьте чек-лист.

В целом, не стоит это рассматривать в качестве истины в последней инстанции. Некоторые трудно достижимые цели — технические. И расходами их можно выполнить. Просто траектория не сходится. Это — явный недостаток метода. Он неплохо подходит для оценки траектории бедности и ряда других метрик. Но вряд ли хорош для оценки по суперкомпьютерам.

Здесь, как мне кажется, упражнение дает сбой. Собрать суперкомпьютер — не такая уж сложная задача. Это вполне решаемо. А вот в топы пролезть — сложно.

В этом плане — это вопрос денег. Причем не каких-то сверхбольших.

P.S. Аналогично и в плане расходов на НИР в % ВВП. Кажется, что тут тоже вполне можно достичь показателя. Но вот траектория не сходится — опять же, недостаток метода. Так бывает, когда хочешь применять универсальный метод.

​Лихие 80-е

Иноагент Максим Кац совершенно справедливо упрекает иноагента Марию Певчих (так уж вышло, что дискуссия в России происходит или среди иноагентов, или из-за Ивана Ильина — третьего не дано) в том, что а) выпущенный фильм "Предатели" — это агитка в стиле НТВ, старательно черри-пикнутая и манипулятивная, следствием чего является б) слив репутации и растрата политического капитала Навального.

Но с этим нам нужно уже просто смириться. За само приглашение к дискуссии о 90-х — спасибо, жаль, что уровень дискуссии пока низковат. Что ж. Будем потихоньку поднимать.

Вообще, 90-е сложно понять без 80-х. Конечно, регрессию можно вести вплоть до февраля 1917 года, а можно и до воцарения Николая II или рождения Ленина. Но дело не в том, чтобы найти "самое начало истории", а в том, чтобы отыскать точку, когда стартовали ключевые процессы, ставшие важными с точки зрения динамики уже интересующей нас эпохи. В конце концов, если мы обсуждаем конец эры динозавров, нам точно не нужно начинать с момента большого взрыва, но вряд ли нам будет понятна история массового вымирания видов, если мы не расскажем о том, что было накануне (ну вы поняли, короче).

Что такое 80-е в Советском Союзе?

Если ориентироваться на реальность, а не паблик "Жизнь в СССР", то ситуация была весьма плачевная. Темпы экономического роста — недостаточны для продолжения в качестве одного из лидеров гонки вооружений. В силу отвлечения и без того ограниченных ресурсов в пользу ВПК, товарный дефицит усугублялся и становился все заметнее. Раньше ситуация балансировалась нефтегазовым экспортом, но цены на нефть драматично упали, внешний долг стал расти, прогрессировал дефицит бюджета. К тому же СССР был технологически отсталой страной. Он проигрывал не только производственную гонку, но и информационную. Еще и продолжительность жизни падала, уровень потребления алкоголя на душу рос. Да и вообще электрички в Москву, гопники, любера, Хади Такташ, Общак и прочие радости расцветавшей уличной и организованной преступности на фоне разраставшейся внелегальной экономики (жить было как-то надо).

И тут на сцене появляется Михаил Горбачев. Еще до того, как он стал генсеком ЦК КПСС, Михал Сергеич заявил: «Только интенсивная, высокоразвитая экономика может обеспечить укрепление позиций страны на международной арене, позволит ей достойно вступить в новое тысячелетие как великой и процветающей державе».

Однако способы, которыми Горбачев решил все это обеспечить, были совершенно неадекватны. Чтобы проводить реформы на нормальном профессиональном уровне даже по меркам 80-х, нужны квалифицированные люди (сюжеты о советском человеческом капитале — тут). Очень немногие представители советской элиты хорошо говорили на иностранных языках. Зарубежных экспертов никто толком готов приглашать не был. В общем, знаний было не особо, готовности работать с кем-то тоже. А ведь тогда это могло бы вполне помочь, ведь ситуация, хоть и была плохой, критичной её еще не назовешь.

Короче, вот немного иллюстраций лихих 80-х.

Таблица показывает, какая часть накоплений граждан СССР (включая наличку) была обеспечена товарным запасом.

Горбачев стал Генсеком ЦК КПСС в 1985 году. Ситуация в части товарообеспечения уже плохая, но не критичная (явно хуже, чем в 1970, но не такая как в 1990).

В рыночных экономиках а) сбережения носят добровольный характер, б) валовые сбережения населения сопряжены с решением домохозяйств накапливать те или иные виды активов (в настоящем или будущем — финансовые VS реальные). В СССР накопления были большей частью связаны с невозможностью потратить доходы — товары просто отсутствовали на полках. Отсюда вывод: сбережения фактически были вынужденными, при этом разместить их разными способами было трудно, основной актив — сберкнижка.

Иллюстрация технологического отставания. СССР осваивал новые технологии не только позже, но и внедрял медленнее.

Темпы роста ВВП на душу в СССР падали от пятилетки к пятилетке. Перед реформами Горбачева они уже были около ноля.

Я беру данные MPD (здесь). Если это возможно, расчеты опираются на данные национальных счетов, затем считают реальный ВВП в международных долларах 2011 года. Такой подход несовершенен, но он дает понимание в части общей экономической динамики.

СССР спивался. Перед реформами Горбачева реальное потребление алкоголя на душу достигло исторических максимумов. К слову, одна из самых успешных реформ эпохи перестройки в плане достижения показателей — антиалкогольная кампания.

К слову Минздрав в 2023 году оценивает потребление уровень потребления алкоголя так: 8,44 литра этанола на душу населения.

Преступность в СССР росла.

Конечно, частично это было связано с изменением процедуры учета. Но только частично.

ОПГ заявили о себе более-менее широко в 60-е годы. Во многом это было связано с амнистией 1953 года. Более миллиона уголовников оказалось на свободе. При этом в плане политзэков широкой амнистии не последовало (она была, но не носила столь же массовый характер). Дополнительным драйвером преступности выступала урбанизация и увеличение доли городского населения.

В частности:

В период с 1961 по 1965 годы происходит уменьшение общеуголовной преступности.

В период с 1966 по 1985 годы происходит рост общеуголовной преступности; каждые пять лет прирост средних коэффициентов преступности почти удваивается.

В период перестройки несколько снижается число «бытовых» преступлений.

Это связано с антиалкогольной кампанией, которая, несмотря на всю её противоречивость, всё же смогла уменьшить наносимый пьянством ущерб.

Однако начинается бурный рост корыстной части преступности. С 1988 года преступность стала интенсивно нарастать.

И это мы принимаем на веру советскую статистику, где далеко не все преступления регистрировались (в частности, об этом пишет криминолог В.В. Лунеев в книге "Преступность XX века").

Ну и цены на нефть, позволявшие СССР +/- балансировать потребности гражданского сектора. К началу эпохи Горбачева цены упали.

Нефть и газ при этом составляли 90% экспорта СССР в западные страны. Это было сильным ударом по советской экономике.

​В общем, ситуация была неприятная.

Однако, строить рыночную экономику никто не собирался. о широком распространении прав частной собственности или рыночных ценах хоть в каких-нибудь секторах не могло быть и речи. При этом политические элиты не были убеждены в необходимости или даже в возможности реформ. Первоначально политическое руководство страны было разделено на два обладающих почти равным влиянием крыла, одно из которых сопротивлялось любым реформам, а другое предполагало осуществить некоторые изменения. Затем политическая ситуация осложнилась, так как «реформаторское» крыло разделилось на три лагеря. Горбачев хотел что-то вроде рыночного социализма. Секретарь ЦК КПСС Лигачев - закручивания гаек и укрепления дисциплины. А председатель совета министров СССР Николай Рыжков мечтал о технократических решениях.

В итоге лебедь, рак и щука единовременно потянули во все стороны. И получилось то, что получилось. Успешная с точки зрения снижения потребления алкоголя антиалкогольная кампания привела к росту продолжительности жизни, но в силу сокращения продаж алкоголя на 50% упали и доходы бюджета. Именно тогда, когда бюджетный дефицит прогрессировал.

А вот кампания против нетрудовых доходов в основном малых и неформальных предприятий, нанесла серьезный удар по не сказать, чтобы большому частному сектору, который в перспективе мог стать основой для эффективной приватизации.

​Технократические решения и рыночный социализм вышли не лучше закручивания гаек. Горбачев пытался привлечь влиятельных руководителей государственных предприятий к решению многих проблем. А потому было решено Законом о государственном предприятии от 1988 года предоставить им широкую автономию. Что же из этого вышло? Закон создал невозможность увольнения руководителей предприятий, сделав их не подотчетными никому. Прибыль стала оседать именно у них. Денег в бюджете становилось все меньше. При этом для роста вроде как надо финансировать инвестиционные расходы, для стабильного поддержания системы - социальные расходы. Все это усугубляло проблему бюджетного дефицита. А еще ежегодно нужно было индексировать заработные платы. Ведь предприятия то государственные. Это и стало одной из основных проблем. Покрывалось все это денежной эмиссией. Но все это только усиливало товарный дефицит. И совсем не помогало решить озвученные выше проблемы.

Но история про автономию госпредприятий на этом не заканчивалась. Помимо автономии также частично была либерализована внешняя торговля, разрешены кооперативы - фактически частные предприятия, а еще созданы коммерческие банки, снабжавшие госпредприятия дешевыми кредитами. В итоге получилась идеальная машина для извлечения ренты. С одной стороны у вас мягкие бюджетные ограничения - денег вам дадут, только продолжайте производить. С другой - возможность самостоятельного экспорта товаров. С третьей - регулируемые внутренние цены, явно заниженные. С четвертой - кооперативы, в которые вы теперь можете направлять прибыль от своей деятельности. Что же может пойти не так?

Буквально все.

Ограниченное и судя по всему неплохо организованное число государственных предприятий стало заниматься арбитражными операциями. Руководители госпредприятий играли на разнице между низкими регулируемыми внутренними ценами на сырьевые товары и высокими мировыми рыночными ценами на них, а также на значительной курсовой разнице. Ничего не напоминает? Мне напоминает боливарианский социализм с режимом справедливых цен в Венесуэле и Украину в 90-х.

Но самое главное - именно эти решения советских руководителей и заложили основы для олигархии 90-х. Кто-то стал олигархом, имея связи с руководителями госпредприятий, кто-то сам был руководителем госпредприятия, а кто-то занимал высокую министерскую должность. Были, конечно, и те, кто разбогател иначе. Но важно тут именно то, что сама по себе система в конце 80-х не могла не породить олигархию.

​На фоне всего этого реформаторского угара вовсю себя стал проявлять популизм. Начиная с 1988 года запустился процесс Парада суверенитетов. Союзные республики принимали декларации о суверенитете. До 15 декабря 1990 Декларации о суверенитете приняли все Верховные Советы союзных республик СССР. Это еще не выход из СССР, но вполне себе начало этого процесса. Система федеральных финансов распадалась, и к концу 1990 года разразился неконтролируемый макроэкономический кризис, которому также способствовала популистская политика Съезда народных депутатов СССР. Так, соревнуясь с российским парламентом, этот орган неожиданно решил повысить социальные пособия на 25%. В 1991 году они выросли на 81%. Ускорился и рост заработной платы - стремительный взлет на 97% в 1991 году.

Система государственных финансов разрушалась. Национальные счета за 1991 год не были подготовлены, но оценки показывают, что доходы советского бюджета обвалились настолько, что бюджетный дефицит подскочил до 31% ВВП. Внешний долг Советского Союза не был так же велик, но правительство отказывалось заниматься им до тех пор, пока страна не истратила все свои валютные резервы и не прекратила выполнение своих обязательств по нему. Большинство цен все еще контролировалось государством, что приводило к дефициту большинства товаров. Предприятия столкнулись с трудностями приобретения сырья и материалов, а это привело к резкому падению производства. В конце 1991 года, когда рухнул Советский Союз, его экономика уже находилась в свободном падении. ВВП упал на 15%, а цены росли даже при сохранении их государственного регулирования. Россия входила в эпоху 90-х в турбулентном режиме.

Чтобы понять, насколько все было плохо, вот вам пример (см. пикрил). Положение дел с продовольственным обеспечением в декабре 1991 г. хорошо иллюстрируют данные социологического опроса населения, проведенного тогда в 30 городах России. В каждом городе опрашивалось в среднем около 30 человек, им предлагалось оценить по 5-балльной шкале положение по 15 видам продуктов. Подобные опросы и исследования потребительского рынка проводились в то время достаточно регулярно, что косвенно свидетельствует об остроте ситуации.