У нас в чате состоялся очередной спор о вредных и полезных проектах, поэтому я решил выделить несколько типов результативности проектов/деятельности по оживлению/поддержке/развитию языков:
полезная деятельность
мы часто говорим, что ожидаемый результат должен быть связан с появлением новых носителей и расширением сфер языка. Значит, такая деятельность это обеспечивает. Если взять отдельный язык и посмотреть для него комплекс мер, то я не знаю ни одного языка России, для которого такой комплекс мер есть. Хотя точечные такие проекты есть (см. в конце)
деятельность положительная, но неадекватная состоянию языка
самое частое, что попадается нам в жизни. Языку, например, срочно нужны языковые гнёзда, а на этом языке выпускаются учебники (удэгейский). Или нужно высшее образование на языке, а по нему делают очередные стодесятые курсы изучения языка (татарский)
деятельность, распыляющая внимание
тоже частенько попадается. Вместо обсуждения мер по внедрению адекватного контента и образования, идут нескончаемые споры о диалектах (бурятский). Или, например, проводятся "мероприятия" с плясками и национальными видами спорта, молодёжные форумы (на русском языке), выпускаются книги по истории (на русском языке) и прочее. Оно само по себе вроде и неплохо, но когда там стоят слова «поддержка/популяризация/сохранение родного языка», то короче диагноз простой - языку на такие вещи в целом всё равно. Сюда же, наверно, когда делается то, что уже в принципе неплохо работает (я наблюдал такие обсуждения в башкирском сообществе о лингвистических корпусах)
вредная деятельность
ну это тоже бывает, к сожалению. Когда не обеспечивается право обучаться родному языку как предмету (с разным, в т.ч. нулевым, уровнем владения) или на родном языке на разных (вообще-то на всех) уровнях образования, когда создаются экономически и экологически неблагоприятные условия для языковых сообществ
Вообще к этим всем группам далее важно подходить со следующих позиций:
1. Если это делает активист на свои собственные деньги (иногда и с привлечением нецелевого бюджета), то любая группа, кроме вредной, вполне имеет право на существование.
2. Если этим занимается орган языковой политики или целевой фонд или любая другая ответственная по вопросу сохранения языков, то все группы кроме первой, вообще-то, неприемлемы. На то это и ответственность и заявка на профессионализм
3. Вообще-то деятельность может оказаться сразу в разных группах:
например, языковое гнездо в Ведлозере - однозначно полезная деятельность для села. Но для всего карельского языка это недостаточная мера, так, не совсем ясно (точнее как раз ясно, к сожалению), как будет развиваться карельский язык детей, которые «выпустились» из языкового гнезда. Где школы на карельском, где в/о на карельском, что им делать вообще дальше в жизни?
другой пример - деятельность «Куара», которые выпускают вообще-то крутые штуки: видеоблоги на удмуртском языке, видеокурс удмуртского языка. Но если на этом миннац Удмуртии решил остановиться, то возникает вопрос, а что же со всеми другими мерами по обеспечению жизнеспособности удмуртского языка? Мои знакомые резонно задают вопрос, насколько Куара существует, чтобы показывать «а вот смотрите какие мы молодцы, не сидим сложа руки»
В общем, я надеюсь, что такая терминология (или предложите свою), чтобы не делить любое происходящее на 100% зло и добро. Обычно оно не так. Ну и, тоже важно, рефлексируйте собственную деятельность (особенно обращаюсь к чиновникам разного уровня, которые, надеюсь, читают наш канал). Кстати, хорошая комплексная программа по поддержке языков - это как раз интегрирование (простите за жаргон, я бывший инженер, короче взять совокупно) полезной деятельности по всем направлениям и во всех населённых пунктах
>>Click here to continue<<
