Открытое письмо ПТЖ - против увольнения Михаила Бычкова
21 ноября без объяснения причин учредителем (в лице министра культуры Воронежской области Марии Мазур) был уволен из Воронежского Камерного театра его создатель Михаил Бычков. Уволен не просто назначенный руководитель, а человек, который этот театр создал.
Это все равно, что уволить из МХТ Станиславского, этот театр создавшего. На такое даже советская власть не покушалась. Нет, точнее — это все равно, что уволить из Камерного театра, того, московского Камерного, — его создателя Таирова. И на это советская власть пошла в 1949 году в самый разгар позорной борьбы с космополитизмом, и то, старинное, закрытие — одна из самых черных страниц истории отечественной культуры. Таиров, между прочим, не пережил. Ну, и каждый театральный пионер знает, сколько лет призрак Алисы Коонен бродил по зданию на Тверском, не давая жить обитателям Театра им. Пушкина…
Зловещих рифм воронежская власть не испугалась, а, может, просто не знают про Таирова и призрак Коонен… Когда-нибудь, вне сомнения, Камерный театр Воронежа будет носить имя М. Бычкова. Так и будет написано на фасаде: Камерный театр им. Михаила Бычкова. А в настоящий момент, отвечая на коллективное письмо театра и демонстрируя полную некомпетентность, чиновники отмечают, что Камерный театр «не частная собственность кого-либо из сотрудников» и что «в первую очередь, коллектив должен отталкиваться от интересов своего нынешнего работодателя и зрителя».
Господа! Что касается зрителя, — Камерный живет на аншлагах. Интересы работодателя — тезис вообще крайне сомнительный, мы слышим его впервые. Каковы эстетические пристрастия этого работодателя, имеет ли он вообще отношение к искусству, кто дал ему экспертное право заказывать определенную музыку? К тому же не работодатель этот театр придумал, родил, создал! Да, работодатель однажды решил, что ему хочется быть причастным к блестящему творческому коллективу и его успехам. Ну, и что? МХТ тоже сперва был частным театром, но советская власть понимала, что хорошее должно принадлежать ей — и национализировала театр, но не уволила его создателей.
Увольнение Бычкова — случай из ряда вон выходящий еще и потому, что воронежские власти — сознательно или бессознательно — убивают единственный в России театр, являвшийся символом осуществленной мечты. Созданный 30 лет назад Камерный долго, лет 20, ютился на маленькой сцене ДК, но делал спектакли мирового уровня, премированные везде и всюду. Бытовая ситуация казалась безнадежной, и был даже период, когда Бычков хотел все бросить, много ставил в Петербурге, Москве, других городах. Вообще его уровень тогда не соответствовал провинциальному Воронежу, но он вернулся туда и продолжил дело. И превратил Воронеж в театральную столицу. Это были годы славного губернаторского правления Алексея Васильевича Гордеева, когда город поднялся, расцвел скверами и набережными, когда, наконец, закончился ремонт всех театров, длившийся десятилетиями, и, понимая приоритеты, Воронеж построил для Камерного театра, театральной гордости города, здание мечты, лучше которого нет во всей России. В том смысле, что были учтены все пожелания труппы, в том смысле, что в этом театре все функционально, нет ненужной роскоши, на маленьком пятне застройки ухитрились поместить все.
А дальше — как в сказке — Михаил Бычков превратил Воронеж в крупнейший театральный центр. Организованный с умом и вкусом Платоновский фестиваль каждое лето охватывал весь город. Детский МАРШАК собирал по осени лучшее детское. В самом Камерном обосновался Мандельштамфест. Бычков оказался не только талантливейшим режиссером из российских «первачей», не только уникальным строителем собственно театра, но фантастическим организатором.
Вместо того, чтобы гордиться Бычковым, воронежская культурная власть занялась планомерным разрушением его дела, а сейчас поставила жирную точку.
Открытое письмо ПТЖ - против увольнения Михаила Бычкова
21 ноября без объяснения причин учредителем (в лице министра культуры Воронежской области Марии Мазур) был уволен из Воронежского Камерного театра его создатель Михаил Бычков. Уволен не просто назначенный руководитель, а человек, который этот театр создал.
Это все равно, что уволить из МХТ Станиславского, этот театр создавшего. На такое даже советская власть не покушалась. Нет, точнее — это все равно, что уволить из Камерного театра, того, московского Камерного, — его создателя Таирова. И на это советская власть пошла в 1949 году в самый разгар позорной борьбы с космополитизмом, и то, старинное, закрытие — одна из самых черных страниц истории отечественной культуры. Таиров, между прочим, не пережил. Ну, и каждый театральный пионер знает, сколько лет призрак Алисы Коонен бродил по зданию на Тверском, не давая жить обитателям Театра им. Пушкина…
Зловещих рифм воронежская власть не испугалась, а, может, просто не знают про Таирова и призрак Коонен… Когда-нибудь, вне сомнения, Камерный театр Воронежа будет носить имя М. Бычкова. Так и будет написано на фасаде: Камерный театр им. Михаила Бычкова. А в настоящий момент, отвечая на коллективное письмо театра и демонстрируя полную некомпетентность, чиновники отмечают, что Камерный театр «не частная собственность кого-либо из сотрудников» и что «в первую очередь, коллектив должен отталкиваться от интересов своего нынешнего работодателя и зрителя».
Господа! Что касается зрителя, — Камерный живет на аншлагах. Интересы работодателя — тезис вообще крайне сомнительный, мы слышим его впервые. Каковы эстетические пристрастия этого работодателя, имеет ли он вообще отношение к искусству, кто дал ему экспертное право заказывать определенную музыку? К тому же не работодатель этот театр придумал, родил, создал! Да, работодатель однажды решил, что ему хочется быть причастным к блестящему творческому коллективу и его успехам. Ну, и что? МХТ тоже сперва был частным театром, но советская власть понимала, что хорошее должно принадлежать ей — и национализировала театр, но не уволила его создателей.
Увольнение Бычкова — случай из ряда вон выходящий еще и потому, что воронежские власти — сознательно или бессознательно — убивают единственный в России театр, являвшийся символом осуществленной мечты. Созданный 30 лет назад Камерный долго, лет 20, ютился на маленькой сцене ДК, но делал спектакли мирового уровня, премированные везде и всюду. Бытовая ситуация казалась безнадежной, и был даже период, когда Бычков хотел все бросить, много ставил в Петербурге, Москве, других городах. Вообще его уровень тогда не соответствовал провинциальному Воронежу, но он вернулся туда и продолжил дело. И превратил Воронеж в театральную столицу. Это были годы славного губернаторского правления Алексея Васильевича Гордеева, когда город поднялся, расцвел скверами и набережными, когда, наконец, закончился ремонт всех театров, длившийся десятилетиями, и, понимая приоритеты, Воронеж построил для Камерного театра, театральной гордости города, здание мечты, лучше которого нет во всей России. В том смысле, что были учтены все пожелания труппы, в том смысле, что в этом театре все функционально, нет ненужной роскоши, на маленьком пятне застройки ухитрились поместить все.
А дальше — как в сказке — Михаил Бычков превратил Воронеж в крупнейший театральный центр. Организованный с умом и вкусом Платоновский фестиваль каждое лето охватывал весь город. Детский МАРШАК собирал по осени лучшее детское. В самом Камерном обосновался Мандельштамфест. Бычков оказался не только талантливейшим режиссером из российских «первачей», не только уникальным строителем собственно театра, но фантастическим организатором.
Вместо того, чтобы гордиться Бычковым, воронежская культурная власть занялась планомерным разрушением его дела, а сейчас поставила жирную точку.
