(продолжение, начало см. выше)

В чем тут проблема – так это в том, что сам этот механизм ничего не говорит о качестве «дела», в репрезентацию которого превращается тело человека. То есть мы привыкли думать, что если человек и его последователи выставляют некую ситуацию как «страдание и умирание за что-то», то это что-то истинное, благородное и хорошее. Но нет. И вот тут я приведу долбанутый пример Поднебесного – это, как вы знаете, инцел-шизофреник из Нижнего Новгорода, который бухтит про «вагинокапитализм / фемофашизм» и что «женщины должны давать секс», а еще делает на YouTube совершенно безумные обзоры на сосиски за 15 рублей. У П. есть своя теология, которую я бы определил как гностическую, точнее – валентинианскую: он говорит, что мужское и женское вместе образуют божественное начало, и секс – это не материальная, а духовная вещь, и вот мужчины это понимают, а женщины-убийцы нет (вот пост). Почему валентинианскую – потому что валентиниане уважали брак, в предвечной Плероме у них мужские и женские эоны образуют сизигии – благие гармонические союзы, а если какой-нибудь эон не вступает в сизигию, то начинается вселенская катастрофа. Ну и вот, П. тоже превратил свое тело в репрезентацию дела: он постоянно пишет о своих физических и моральных страданиях, болях, терзаниях, как на него все клевещут и так далее (например). И чем хуже П. – тем ближе его «дело» к трагическому перелому.

По сути, конечно, это культурно фундированный шантаж, как и любые голодовки или самосожжения, просто этот шантаж в одних случаях работает, а в других – нет. И еще это «дело» всегда есть прежде всего требование, то есть активный проект по изменению реальности. Дальше уже вопрос качества этого требования, Ганди ли это или Васисуалий Лоханкин, который превратил свое страдающее тело в публичный проект по неотпущению супруги Варвары к инженеру Птибурдукову, но прокололся на поедании борща ночью

немного в кучу и многословно, но ладно, давно ничего не писал

sacred violence

(продолжение, начало см. выше)

В чем тут проблема – так это в том, что сам этот механизм ничего не говорит о качестве «дела», в репрезентацию которого превращается тело человека. То есть мы привыкли думать, что если человек и его последователи выставляют некую ситуацию как «страдание и умирание за что-то», то это что-то истинное, благородное и хорошее. Но нет. И вот тут я приведу долбанутый пример Поднебесного – это, как вы знаете, инцел-шизофреник из Нижнего Новгорода, который бухтит про «вагинокапитализм / фемофашизм» и что «женщины должны давать секс», а еще делает на YouTube совершенно безумные обзоры на сосиски за 15 рублей. У П. есть своя теология, которую я бы определил как гностическую, точнее – валентинианскую: он говорит, что мужское и женское вместе образуют божественное начало, и секс – это не материальная, а духовная вещь, и вот мужчины это понимают, а женщины-убийцы нет (вот пост). Почему валентинианскую – потому что валентиниане уважали брак, в предвечной Плероме у них мужские и женские эоны образуют сизигии – благие гармонические союзы, а если какой-нибудь эон не вступает в сизигию, то начинается вселенская катастрофа. Ну и вот, П. тоже превратил свое тело в репрезентацию дела: он постоянно пишет о своих физических и моральных страданиях, болях, терзаниях, как на него все клевещут и так далее (например). И чем хуже П. – тем ближе его «дело» к трагическому перелому.

По сути, конечно, это культурно фундированный шантаж, как и любые голодовки или самосожжения, просто этот шантаж в одних случаях работает, а в других – нет. И еще это «дело» всегда есть прежде всего требование, то есть активный проект по изменению реальности. Дальше уже вопрос качества этого требования, Ганди ли это или Васисуалий Лоханкин, который превратил свое страдающее тело в публичный проект по неотпущению супруги Варвары к инженеру Птибурдукову, но прокололся на поедании борща ночью

немного в кучу и многословно, но ладно, давно ничего не писал

hottg.com/sacredviolence/910

3.6K viewsedited  Apr 3 at 16:51