В общем, случилось событие, которое я вижу как захват проекта RES PRESS и журнала "еще один". В один день был удален чат, который три года служил главным коммуникационным каналом по журналу/издательству, где сосредоточены все обсуждения и материалы проекта, а также мои бывшие коллеги заявили о расформировании редакции. Сменены пароли. Половина медийности проекта была завязана на мне, редсовет собирался исходя из моей личной репутации. RES PRESS — имя, придуманное мной, потому что я ученица С.С. Неретиной. Значок создан моим тату-мастером, которому я платила лично. Наконец, я в принципе убила много сил на его запуск и работу над первым и вторым номерами, над общим обликом проекта, и вкладывала в него деньги. Что этому предшествовало? Конечно, конфликты в редакции. По собственному признанию, чат был удален Максимом Ухиным, с которым мы некогда были дружны, но дружба с которым в какой-то момент оказалась для меня этически невозможна. "Во избежание ситуаций". Также я была недовольна средоточием юридической власти в одних руках. Эту власть я не единожды предлагала расшерить, но Мария Романюк не поддавалась на какие уговоры. Несмотря на то, что изначально я предлагала это из совершенно искренних побуждений, потому что нарратив все годы работы строился так: Маша бегает, вы отдыхаете. Я была готова бегать. Но надо сказать, не так быстро: я часто настаивала на том, что нам надо стремиться сделать каждый выпуск чуть лучше, чем предыдущий, исходя из ограниченных ресурсов. Я не была довольна тем, на что тратятся деньги, потому что их не хватало. При всем этом надо сказать, что я ни на что не претендовала; более того, незадолго до события я, осознав невозможность распределить юридическую власть и устав от бесперебойной критики (на все мои предложения за последнее время мне предлагалось заняться чем-то более полезным), заявила желание изменить свою форму участия на более свободную (иногда помогать, иногда собирать, иногда вбрасывать деньги и т.д., оставшись именем в редакции: как вы понимаете, таким образом к моему имени не то чтобы что-то прибавилось) И тут вопрос: к чему же был этот избыточный перезахват с удалением всех данных, присваиванием моего интеллектуального труда в такой грубой форме и еще на следующий день после дня рождения? Подозрение такое: наверное, не хотелось лишаться иллюзии контроля надо мной. А Максим не хотел, чтобы у меня были пруфы, если я захочу что-то рассказать (о чем бы то ни было, но за свою шкуру переживает, до которой мне нет дела). Что я хочу? Ребрендинг. Как минимум издательство RES PRESS должно быть в ближайшие сроки переименовано. Ну и неправильно это все вообще-то. Я тоже не подарок, но вот так — так плохо поступать, хоть тридцать раз натяни на себя маску нетоксичного общения.
В общем, случилось событие, которое я вижу как захват проекта RES PRESS и журнала "еще один". В один день был удален чат, который три года служил главным коммуникационным каналом по журналу/издательству, где сосредоточены все обсуждения и материалы проекта, а также мои бывшие коллеги заявили о расформировании редакции. Сменены пароли. Половина медийности проекта была завязана на мне, редсовет собирался исходя из моей личной репутации. RES PRESS — имя, придуманное мной, потому что я ученица С.С. Неретиной. Значок создан моим тату-мастером, которому я платила лично. Наконец, я в принципе убила много сил на его запуск и работу над первым и вторым номерами, над общим обликом проекта, и вкладывала в него деньги. Что этому предшествовало? Конечно, конфликты в редакции. По собственному признанию, чат был удален Максимом Ухиным, с которым мы некогда были дружны, но дружба с которым в какой-то момент оказалась для меня этически невозможна. "Во избежание ситуаций". Также я была недовольна средоточием юридической власти в одних руках. Эту власть я не единожды предлагала расшерить, но Мария Романюк не поддавалась на какие уговоры. Несмотря на то, что изначально я предлагала это из совершенно искренних побуждений, потому что нарратив все годы работы строился так: Маша бегает, вы отдыхаете. Я была готова бегать. Но надо сказать, не так быстро: я часто настаивала на том, что нам надо стремиться сделать каждый выпуск чуть лучше, чем предыдущий, исходя из ограниченных ресурсов. Я не была довольна тем, на что тратятся деньги, потому что их не хватало. При всем этом надо сказать, что я ни на что не претендовала; более того, незадолго до события я, осознав невозможность распределить юридическую власть и устав от бесперебойной критики (на все мои предложения за последнее время мне предлагалось заняться чем-то более полезным), заявила желание изменить свою форму участия на более свободную (иногда помогать, иногда собирать, иногда вбрасывать деньги и т.д., оставшись именем в редакции: как вы понимаете, таким образом к моему имени не то чтобы что-то прибавилось) И тут вопрос: к чему же был этот избыточный перезахват с удалением всех данных, присваиванием моего интеллектуального труда в такой грубой форме и еще на следующий день после дня рождения? Подозрение такое: наверное, не хотелось лишаться иллюзии контроля надо мной. А Максим не хотел, чтобы у меня были пруфы, если я захочу что-то рассказать (о чем бы то ни было, но за свою шкуру переживает, до которой мне нет дела). Что я хочу? Ребрендинг. Как минимум издательство RES PRESS должно быть в ближайшие сроки переименовано. Ну и неправильно это все вообще-то. Я тоже не подарок, но вот так — так плохо поступать, хоть тридцать раз натяни на себя маску нетоксичного общения.
