Виктория всегда носила перчатки. Даже летом, когда асфальт плавился от жары, а прохожие обмахивались газетами, она натягивала тонкие перчатки и старалась держать руки в карманах. Коллеги в маркетинговом агентстве давно привыкли к этой её странности, списывая на эксцентричность творческой натуры.
— Вика, ну сколько можно! — смеялась подруга Лена, единственная, кто знал правду. — Ты же не Майкл Джексон! Сними наконец эти перчатки.
— Лена, не начинай, — тихо остановила её Виктория, поправляя перчатку на левой руке.
Лена вздохнула. Она знала о трёх пальцах на левой кисти подруги с института, видела, как Вика прячется от мира, как отталкивает мужчин. И ничего не могла с этим поделать.
Виктории было двадцать пять, и у неё никогда не было серьёзных отношений. Никогда. Несколько поверхностных знакомств, пара свиданий, которые она сама же и обрывала при первых признаках серьёзности. Как только мужчина начинал проявлять настоящий интерес, как только дело доходило до близости, Виктория находила тысячи причин для расставания.
«Врождённая аномалия развития», — говорили врачи. «Особенность», — деликатно называла мама. «Уродство», — жестоко шептали одноклассники в детстве, когда кто-то случайно увидел её руку.
В маркетинге работать с такой особенностью оказалось можно — креативные презентации, стратегии продвижения, работа с клиентами требовали скорее ума и обаяния, чем идеальных рук. Виктория была талантлива, и коллеги ценили её профессионализм. Перчатки стали частью её имиджа — стильной, загадочной девушки.
Но был один случай...
Три года назад она познакомилась с Дмитрием — успешным юристом, красивым, умным. Два месяца романтических свиданий, цветов, комплиментов. Виктория почти поверила, что может быть счастливой. Почти решилась довериться.
В тот вечер в его квартире, когда он осторожно потянулся к её руке, чтобы снять перчатку, она не остановила его. Сердце билось как бешеное, но она решилась...
Дмитрий замер, увидев три пальца. Долгих пять секунд молчания, которые показались вечностью.
— Господи, Вика... — выдохнул он, и в его голосе прозвучали отвращение и жалость. — Почему ты не сказала? Я бы... подготовился морально.
Подготовился морально. Эти слова жгли больнее любого оскорбления.
Она натянула перчатку дрожащими пальцами и ушла, не сказав ни слова. Дмитрий звонил потом неделю, извинялся, объяснял, что «просто удивился», что «это не важно». Но было поздно. Виктория поняла: даже самые «понимающие» мужчины в глубине души считают её неполноценной.
С тех пор она больше не пыталась.
Читать продолжение...
>>Click here to continue<<
