Надежда была недовольна мужем. Гришка мужик вроде неплохой, работящий, но имел одну слабинку — очень уж любил выпить. Не то чтобы запоем, но вечерком, в гараже у мужиков мог пропустить рюмку — другую.
Или просто по случаю, приходил домой в состоянии, так сказать, повышенной душевной теплоты и телесной шаткости.
Надежда терпеть этого не могла. Каждый раз — скандал.
— Григорий! — кричала она, сверкая глазами. — Опять нализался как сапожник! Совсем семью не уважаешь? Вот соберу вещи и с Витькой к маме уеду! Надоело!
Витька, их сын, оболтус шестнадцати лет, особо в семейные дела не вникал, больше музыку в наушниках слушал.
Гришка, придя в себя после очередного возлияния, пугался. Во-первых, любил он Надю, хоть и выпить хотелось. Во-вторых, представлял он сию картину: сам, Григорий Петрович, в пустой квартире. Кто ужин сварит? Кто рубашки погладит? Кому он вообще нужен будет? Тоска смертная.
Решил Гришка пойти на хитрость. Объявил жене строгий курс трезвости.
— Надюша, родная! — клялся он, прижимая руку к сердцу, а другой — то ли к Библии тянулся, то ли к холодильнику. — Всё! Капут алкоголю! Ни капли! Слово Гришкино — закон! Видишь — руки трясутся? От воздержания! Но выдержу! Ради тебя! Ради Витьки! Ради нашего семейного очага!
Надежда посмотрела на него с недоверием, но в глубине души затеплилась надежда. «Авось, — думает, — исправится человек? А то ведь и впрямь уеду. Надоело!»
Прошла неделя. Гриша держался. Мужиков в гараже избегал, мимо ларька с пивом ходил зажмурившись. Тяжело, но терпимо. Думает: «Главное — усыпить Надькину бдительность. А там… глядишь, и можно будет по чуть-чуть, культурно…»
Читать продолжение....
>>Click here to continue<<
