Система совершенна, пока не придёт за тобой.
"Особое мнение" (реж. С. Спилберг, 2002 г.)
Сегодня Александре Скочиленко назначили 7 лет колонии за то, что она подменяла ценники в магазине. Можно ли было предположить другой исход дела? Несмотря на всю абсурдность вряд ли. И вот это сочетание абсурдности и при этом реальности происходящего оставляет не так много места для размышлений и поиска объяснений.
Есть целое направление исследований, посвященных проблеме репрессий в диктатурах. Но методологические особенности современной политологии обращают наше внимание на институциональные аспекты или упрощённые модели, которые лишь дают объяснительную рамку тому, как авторитарные элиты используют репрессии и находят баланс между кнутом и пряником.
Но что происходит на микроуровне? Ведь репрессивная машина функционирует благодаря действиям вполне конкретных людей. Я уже писал об этом раньше, поэтому скопирую свой старый текст с небольшими правками.
В рассказе Ф. Дика "Особое мнение" и одноименном фильме сюжет разворачивается вокруг работы инновационного правоохранительного института, который называется "профилактика преступлений" (Precrime). Его сотрудники с помощью технологии предсказания предупреждают убийства, которые могут произойти в ближайшем будущем, и наказывают несостоявшихся преступников. Оказалось, что некоторые авторитарные режимы могут не только взять на вооружение технологию "профилактики преступлений", но и пойти дальше - назвать преступлением то, что таковым считать не принято.
Но мне в этом отношении знакомы лишь работы в области моральной философии. Например, Ханна Арендт описывала судебный процесс над нацистским преступником Адольфом Эйхманом. В зоне его ответственности были, скорее, технические процедуры (например, логистика), нежели само истребление евреев. Передавая его аргументы она писала: "Он выполнял свой долг… он не только повиновался приказам, он повиновался закону…" (1).
Мы прекрасно знаем, что это были за законы. Поэтому для общества, в целом, и консенсуса относительно норм, в частности, легитимность тесно связана со справедливостью. Об этом, хотя и немного в другом контексте, писал Джон Ролз в работе "Теория справедливости", критикуя классические подходы к общественному договору (2). В своей концепции он формулирует два принципа, которые отражают консенсус и справедливость норм:
1. Каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее обширной схемы равных основных свобод совместимых с подобными схемами свобод для других.
2. Социальные и экономические неравенства должны быть устроены так, чтобы от них можно было бы ожидать преимуществ для всех, и доступ к позициям в обществе и должностям был бы открыт всем.
Легитимны ли нормы, которые разрушают устойчивые и признанные справедливыми универсальные права? Здесь могут быть диаметрально противоположные ответы. Прежде всего в легитимности будут уверены исполнители, которые выполняют свою роль. А также те, чьи политические взгляды совпадают с логикой применения этих норм.
Но так будет только до того момента, пока казавшаяся совершенной система не придёт за ними.
(1) Арендт Х. Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме / Пер. с англ. С. Кастальского и Н. Рудницкой; послесл. Э. Зуроффа. М.: Европа, 2008
(2) Ролз Дж. Теория справедливости / Пер. с англ. / Под ред. В. В. Целищева. Новосибирск, 1998; Rawls J. Theоry of Justice. London: Oxford. Univ. Press. 1971.
>>Click here to continue<<