Протекционизм: щит или меч?
Недавние пошлины, введённые США, стали очередным шагом в сторону переосмысления глобальной торговли. Реакция не заставила себя ждать: в медиаполе — шутки про «деда с таблетками» и «развал мировой экономики». Но, вопреки иронии, действия Трампа — это попытка перехватить инициативу на фоне системного кризиса, который назревает уже давно.
Эти меры — не аномалия, а логичное продолжение тренда на деглобализацию, начавшегося более десяти лет назад. Мир оказался в точке, где финансовый сектор давно затмил реальный: ежедневные объёмы валютных операций ($8–9 трлн) и торговли деривативами ($7–8 трлн) в два дня перекрывают годовой объём мировой торговли ($30 трлн). Банки сконцентрировали почти половину активов, компании гонятся не за развитием, а за отчётной прибыльностью, сокращая НИОКР, зарплаты и выводя производство в дешёвые юрисдикции.
Последствия — очевидны: деградация производственного сектора, вымывание среднего класса, обесценивание образования, рост бюрократии и снижение реальной конкурентоспособности стран «золотого миллиарда». Эти процессы затронули почти все развитые экономики, которые в условиях глобализации не просто синхронизировались, но и начали одновременно терять суверенные рычаги влияния.
В ответ, с 2009 по 2020 годы страны мира приняли более 11 тысяч мер, ограничивающих внешнюю торговлю и движение капитала, 75% из которых были протекционистскими. США начали этот поворот ещё до президентства Трампа, но именно при нём был сделан акцент на возвращении производств и стимулировании внутреннего спроса.
Важно понимать, что протекционизм — не временное отклонение от нормы, а фундаментальный инструмент, который веками использовался ведущими экономиками.
Вопреки советам Адама Смита, США с 1816 года сознательно защищали зарождающиеся отрасли. Они последовали примеру Великобритании, которая ещё в XVII веке принимала жёсткие меры — например, закон 1699 года, запрещающий вывоз шерсти из Ирландии. Промышленная политика была предельно прагматичной: развитие шло за счёт пошлин, тарифов и ограничений импорта. К XIX веку эти меры только усиливались. Великобритания — до 50% тарифов на импорт, США — тарифы Мак-Кинли (50%), Фордни-МакКамбера (1922, ~40%), Смута-Хоули (1930, +20%). Историк Пол Байрох писал, что США были самой протекционистской и при этом самой быстрорастущей экономикой того времени. В своих трудах он также называл США «метрополией и оплотом современного протекционизма».
США переживала свой расцвет за счет развитого производственного сектора и увеличении спроса к своей продукции, став крупнейшим кредитором разрушенных стран за счет накопленных 70% мировых запасов золота. И сделав доллар резервной валютой, чтобы иметь возможность экспортировать свои товары по всему миру.
США, Великобритания и другие примеры достигли того, что они сейчас имеют, не благодаря «толерантной» политике и инструментам, которые они сегодня рекомендуют другим странам. Большинство из них активно применяли «плохую» торговую и промышленную политику, такую как защита зарождающихся отраслей и экспортные субсидии — методы, которые в наши дни осуждаются, если не активно запрещаются ВТО. Кроме того, до тех пор, пока западные страны не стали достаточно развитыми (то есть до конца девятнадцатого — начала двадцатого века), у них было очень мало институтов, которые сегодня развивающиеся страны считают необходимыми, включая такие «базовые» институты, как центральные банки и компании с ограниченной ответственностью. И Трамп сейчас пользуется совершенно не новым механизмом.
@naebrosh
>>Click here to continue<<
