Неспешно читаю Алчи (@astral_ural) и испытываю огромное удовольствие. Он, как я, пишет редко, но много, и всё вне времени, всё где-то рядом с нами и очень далеко, и всё — самобытно и глубоко. На днях выложил с десяток крупных постов — читаю, как большую литературу.

Ругаю себя за то, что, когда давал интервью Медузе, забыл посоветовать журналистке пообщаться с милым принцем Алчи. Из всей необъятной плеяды наркоблогеров (даже не хочется опошлять его таким словом, скажем просто — телеграмных персон) я мало кого уважаю так, как его.

Как-то так получилось, что в рубрике #ликбез я слегка упустил тему PEP/PrEP. Расскажу о ней сейчас.

Пользуясь случаем, рекомендую всем, кто попал сюда недавно, ознакомиться с рубрикой по хэштегу — там основные вопросы и ответы.

В общем, PEP/PrEP (ДКП/ПКП) — это штука, про которую на удивление мало кто знает в наших краях. Расшифровывается она как pre-exposure и post-exposure prophylaxis. Знатоки английского уже догадались, что означает это, соответственно, доконтактную и пост-контактную профилактику.

То есть — как это работает. PrEP, до-контактная профилактика, принимается людьми, у которых нет ВИЧ, для того, чтобы им не заражаться. В основном этим пользуются заграничные геи, любящие похимсексить с кучей незнакомых людей и не любящие презервативы. Почему заграничные? Ну, потому что у нас препараты для PEP не выдают, стоят они дорого и даже в аптеке их толком не купишь, и они хоть и отпускаются чаще всего без разговоров (формально по рецепту), но придется побегать и поискать. Используется чаще всего знаменитая трувада, то есть тенофовир/эмтрицитабин, которая стоит минимум 13 000 р. за банку. И хоть можно в теории вникнуть в тему, побегать по аптекам или заказать дженериков (спасибо @lasky_network и h-clinic за инфографику), мне сложно представить себе человека в России, кто так будет делать. Может, разве что, самые богатые и продвинутые столичные мажоры-гомосексуалисты. Но я могу быть неправ.

Да и помогает PrEP хоть и хорошо, но не стопроцентно, и принимать его следует как обычную теру — каждый день, по расписанию. PrEP не спасет ни от некоторых уже резистентных сортов ВИЧ, ни от, разумеется, всех других половых заболеваний. Самые продвинутые минздравы запада, конечно, утверждают, что дешевле обеспечить всех нуждающихся и находящихся в группе риска PrEP, чем потом их пожизненно лечить, но мы-то с вами понимаем, насколько это все далеко от нашей повседневной реальности.

А вот PEP — более интересная вещь. По сути, это то же самое, но уже постфактум. Если в течении 72 часов после (возможного) заражения начать принимать определенную АРВТ — чаще всего это та же Трувада + еще один компонент, — то можно сильно снизить риск подхватить вирус. Как это все выглядит на практике? Опять же, не знаю. Вот тут смешная статья о том, как журналисты из спид.центра бегали по Москве, пытаясь собрать искомый набор за трое суток. Лично я не знаю никого, кто бы предотвратил таким образом ВИЧ. Не в смысле не сработало бы, а вообще оказался в такой ситуации, когда ещё не поздно действовать. Вроде бы такие комплекты есть у врачей и медперсонала на случай какого-нибудь ЧП, но в наше время таких ЧП уже почти не случается.

Как-то так. Осложняется все тем, что за три дня после момента заражения ВИЧ ни на каких тестах не проявится, поэтому область практического применения PEP/PrEP в наших реалиях представить сложновато. Однако в будущем, если штуки эти станут более доступны, быть может, что-нибудь и изменится.

#ликбез

Дженерики. (1/2)

Многие не до конца понимают, что такое дженерики и как они работают. Сейчас расскажу:

Дженериками называют точные копии лекарств, производимые под другим торговым названием и с гораздо меньшей стоимостью. Дженерики существуют для почти всех лекарств на рынке, но пациенты, живущие с ВИЧ и гепатитами, сталкиваются с ними особенно часто. Например, препарат долутегравир (DTG) официально называется Тивикай и стоит ~13.000 ₽. Но дженерики долутегравира, коих великое множество, в среднем стоят по 3.000 ₽. Трувада официально стоит ~15.500 ₽. Дженерики Трувады — в среднем по 2500 ₽. И так далее.

При этом дженерики по качеству не отличаются от оригинала. У современного россиянина фраза «то же самое, но дешевле» вызывает обоснованное недоверие — возникает ощущение, что речь идет о подделке, китайской копии. Но это не так. Дженерики, хоть и делаются на других заводах, все имеют лицензии, проходят сертификацию и, в общем, по эффекту действительно неотличимы от оригинала.

Как это работает?

Все дело в патентах. Для того, чтобы изобрести лекарство, особенно такое сложное, как лекарство от ВИЧ, требуются долгие годы разработки и многомиллионные вложения. Поэтому для того, чтобы отбить эти громадные инвестиции, фирма, которая изобрела лекарство, оформляет на него патент, который не позволяет другим компаниям просто взять и скопировать это лекарство и выпускать его дешевле, по себестоимости.

Тут, собственно говоря, и появляется дженерик. В некоторых случаях (это либо истечение срока патента, либо политическое воздействие — так, например, разрешили дженерик долутегравира в Индии и других бедных странах, потому что у них с этими делами совсем беда) другие фирмы получают возможность производить эти же препараты, но гораздо дешевле, не тратя деньги на тестирование и разработку. Такие препараты называются дженериками.

При этом нужно понимать, что дженерик — не левая копия, сделанная не пойми кем. Дженерик — это точно такое же лекарство, которое должно пройти кучу сертификаций и лицензий для того, чтобы появиться на рынке. И поэтому хоть у дженериков иногда и отзывают лицензию по каким-то причинам (что случается вообще со всем), в целом им можно доверять.

Однако государство (в частности, наше) не имеет права выдавать пациентам дженерики (в частности, долутегравира) — для того, чтобы компания-изобретатель не теряла прибыли. Тут уже в ход идут политико-экономические разборки, в которых я не очень силен, но по итогу получается так, что многие лекарства, особенно устаревшие, могут производиться и российскими заводами, а вот передовой долутегравир, к примеру, нет. Поэтому в СПИД-центрах всегда выдают оригинальный, который обходится государству в 13000 за банку.

То же самое и с лекарствами от гепатита С. Оригинальный курс безинтерфероновой терапии стоит до полумиллиона рублей — именно поэтому государство так неохотно его выдает. А этот же курс дженериками — 30-50 тысяч рублей.

Большинство дженериков для лекарств от ВИЧ и гепатита производятся в Индии, иногда в Египте. Вернее, производятся они везде, но в Индии самые надежные заводы и самое устоявшееся производство. Там пол-страны этим зарабатывает. Поэтому, набрав в гугле «лекарства от ВИЧ дженерик», вы скорее всего попадете на индийское производство.

Как дженерики попадают внутрь нашей страны? В российских аптеках их не продают (а в индийских и египетских, кстати, продаются свободно). Следовательно, нужно заказывать из-за рубежа.
Чаще всего в ход идут два способа: либо брать напрямую у индусов-производителей (для этого придется подзаморочиться, почитать форумы, разобраться с денежными переводами и возможно вспомнить английский, хотя не факт — в России огромный и, кгхм, быстро растущий рынок пациентов, так что индусы подстраиваются), либо брать у посредников, которые берут у индусов. Во втором случае будет чуть дороже, зато немного надежнее, сложнее ошибиться и быстрее доставка — чаще всего отправляют службами доставки со складов в России.

Дженерики. (2/2)

Также, если заказывать напрямую из Индии, можно иногда встрять в проблемы на таможне и потерять кучу времени и нервов, доказывая господам в погонах, что ты не верблюд. Точных алгоритмов по избеганию проблем я не знаю, все очень индивидуально, поэтому советую перед любыми действиями читать форумы в гугле.

Вот так. Я лично пропил одну месячную банку, купленную в индийской аптеке, и разницы, что называется, не почувствовал (хотя поначалу, каюсь, слегка побаивался). Дженериками разумнее всего лечить гепатит (об этом будет большой пост позже) и затариваться ими терапией в качестве буфера.

Бояться дженериков не надо. Дженерики – ровная тема.

Этот пост написан специально для того, чтобы отвечать им в чатах.

О-очень часто встречается позиция: «у меня гепатит уже 5/10/15/20 лет, еще с девяностых, и ничего со мной плохого не случилось». На основании этого люди делают вывод, что им лично можно на гепатит забить и не лечить его, да и вообще, им кажется, что гепатит — это что-то вредное, но не смертельное, ну, как сигареты. Тем более у людей живо представление, еще с тех времен, что лечить гепатит С — долго, дорого и страшно. А ничего не делать — бесплатно и легко.

Да, можно не лечить. Но:

Во-первых, живя с гепатитом, человек очень заразен для окружающих. Здесь я говорю конкретно о внутривенных наркоманах, потому что в быту гепатит не передается, а шанс передать его половым путем довольно мал. Зато употребляя вещества внутривенно, раздать гепатит очень просто.

Забудьте вообще про такое понятие, как «чистый шприц». Это образ из пропаганды, что вот, значится, пропащий наркоман из 90-х Вася ширяется в подъезде, и у него грязный шприц. Современная наркоманка Апполинария из 2020го смотрит сначала на (воображаемого) Васю, потом на себя, на подвеску с молекулой серотонина, болтающуюся на шее, затем переводит взгляд на монитор, а в нем — гидра, телеграм с парой модных чатов, и там все так современно, так круто, так продвинуто, что Апполинария решает, что уж она-то точно употребляет наркотики разумно, аккуратно, знает, что такое наркпросвет и харм редакшн, а значит, шприц у нее точно «чистый».

Это миф. Просто статистически один человек, который колется в одном помещении с другим человеком, скорее всего в процессе заторча передаст ему гепатит С. Нет смысла просчитывать все ситуации, вспоминать, кто чьим баяном кололся. За всем все равно не уследишь. Зато очень легко можно сформировать у себя иллюзию безопасности, иллюзию, что все под контролем.

Поэтому, если у вас гепатит уже много лет и вы колетесь, то, как бы вы не береглись, кого-нибудь вы точно заразили, и, наверное, не одного. И если не будете лечиться, будете заражать других дальше.

Во-вторых. Хронический гепатит — болезнь крайне медленная. Он может не проявлять себя пять, десять лет, может никак не отражаться на показателях печени (АСТ, АЛТ). Но гепатит С в хронической форме очень сильно повышает риск развития рака печени и цирроза. У ~20% больных в течение 20 лет развивается цирроз печени. Риск развития рака (гепатоцеллюлярной карциномы) увеличивается в несколько десятков раз. Риск алкогольного цирроза печени увеличивается в сотню раз. С годами печень деградирует и разрушается.

Чем человек старше, тем прогноз хуже. Если вместе с гепатитом С есть гепатит Б или ВИЧ, тем более без терапии, прогноз ухудшается. В конечном счете, когда совсем беда, поможет только пересадка печени. Но этого, как вы понимаете, вам делать никто не будет.

Еще есть такая штука, как фиброз. Очень грубо говоря, фиброз — это стадии развития цирроза. Их всего пять — от Ф0 (все норм) до Ф4 (цирроз). Между стадиями проходит примерно по пять лет. А первые две стадии — обратимые, то есть если гепатит пролечить, то печень восстанавливается. Но на третьей и четвертой стадии — уже нет. Степень фиброза можно узнать, сделав фиброскан за тыщу рублей или около того.

Далее. Следует понимать, что НИКАКИЕ способы «поддержания» печени не имеют никакой доказанной эффективности. Тем более «гепатопротекторы» — в абсолютном большинстве случаев это фуфломицины и шарлатанство. Поддерживать печень с гепатитом можно тем, чтобы не долбить ее наркоманией и нездоровым образом жизни. Все остальное не работает.

Короче, гепатит С — опасная тема. И если в молодости еще можно, подхватив гепатит, лет пять-десять торчать и ни о чем не задумываться, то дальше уже не получится. По статистике вымрут многие. И если вы лично живете с гепатитом кучу лет и еще не умерли, то это значит, что вам просто немножко повезло. И с каждым последующим годом, если вы не пролечите гепатит, шанс вашей смерти будет только увеличиваться.

Я часто слышал от разных людей про такую вещь, как бесплатное лечение гепатита С. Один мой (очередной) товарищ недавно благословился гепатитом, и по этому поводу я решил разузнать обо всем поподробнее.

Справедливости ради отмечу, что разговоры про бесплатное лечение гепатита С я слышу все то время, как нахожусь в теме, но лично никого, кто бы реально таким образом вылечил гепатит, я не знаю. Однако такие люди водятся в чатах, и, хоть их и немного, при желании их можно найти. Так что в теории это возможно.

Но для начала давайте разберемся в том, как вообще лечится гепатит. Вылечить гепатит C можно двумя принципиально разными путями:

ИНТЕРФЕРОНОВАЯ ТЕРАПИЯ. Это такой способ лечения гепатита, при котором, как можно понять из названия, используется интерферон. Интерферон — это сборное название для некоторых групп белков (тот «интерферон» или «интерферон-альфа», что продается в аптеке, отношения к делу не имеет, и пытаться им самостоятельно вылечить или «подавить» гепатит С — действие абсолютно бессмысленное).

Интерферонами традиционно лечат гепатит С еще с 90-х, когда его впервые открыли. Лечение интерферонами — долго, больно и не очень эффективно. Курс занимает около года, в течение которого пациент ежедневно принимает таблетки и раз в неделю получает укол (колоть можно и самому себе). Интерфероновая терапия знаменита своими побочными эффектами: повышенной температурой, диареей, депрессией, бессонницей, утомляемостью, выпадением волос. Почти весь этот набор или как минимум что-нибудь из него встречается у большинства пациентов. У некоторых побочки настолько жесткие, что приходится отменять терапию вообще.

(В этом посте, как и на всем канале в целом, я не буду нагружать вас ссылками на научные исследования, врачебные методички и т.д., но все выводы и цифры я, разумеется, беру из них. Если интересны источники — погуглите или на крайняк спросите в бота, и я погуглю за вас.)

С эффективностью у интерфероновой терапии тоже не все гладко. Все зависит от срока начала лечения, генотипа вируса, подобранной схемы и т.д., но в целом эффективность колеблется в районе 60%, иногда поднимаясь до 75%. И это при условии стопроцентной приверженности, то есть пациент не будет пропускать ни ежедневные таблетки, ни еженедельные уколы.

Если с первого раза таким способом гепатит вылечить не удалось, то курс нужно повторять еще раз. И пациент, пока он не совсем облысел и не повесился с тоски, чуть передохнув, принимается на второй заход. А иногда и на третий. Почитав старые гепатитные форумы (или пообщавшись с очевидцами), можно воочию пронаблюдать, как проходили эти многолетние битвы — затяжно и волнообразно.

Примерно так лечат интерферонами. Но, на наше счастье, лет пять назад в мире широко распространился другой способ лечения гепатита С. И называется он:

БЕЗИНТЕРФЕРОНОВАЯ ТЕРАПИЯ, или ПППД (препараты прямого противовирусного действия). Эта терапия — два, иногда три препарата, часто в одной таблетке, которые следует принимать ежедневно в течение трех месяцев.

Такая терапия обладает значительно более легкими побочными эффектами, почти незаметными в сравнении с интерферонами. Эффективность данной терапии составляет 95–100% в зависимости от некоторых деталей (генотипа и т.д.). В случае прерывания терапии или неудачного лечения (вирус не ушел) курс можно начать заново, но схема может быть назначена другая. Приверженность также нужно соблюдать почти стопроцентную, то есть прием не пропускать.

Продолжение — в следующем посте.

Итак, рассмотрев оба варианта, с этим знанием в голове мы возвращаемся к первоначальному вопросу. Как бесплатно вылечить гепатит С?

Во-первых, необходимо встать на учет в гепатологическом центре. Как правило, это СПИД-центр или главная инфекционная больница региона (часто такие больницы и СПИД-центры находятся буквально в соседних зданиях и тесно общаются между собой).

Схема такая: пациент, выявив у себя гепатит, обращается к врачу-инфекционисту в районной поликлинике и просит направление на углубленное обследование в гепатологическом центре. Там у него берут кровь, выделения, делают УЗИ, фиброскан и всякое другое. По итогам обследования врачебная комиссия принимает решение о назначении лечения или отсрочке, если по анализам все нормально.

Как можно уже догадаться, бюджет на каждую область ограничен, лицензионная терапия стоит дорого, другую не выдают (подробнее об этом здесь), а желающих много — на дворе эпидемия. Следовательно, пациент становится в очередь, длительность которой зависит от очень многих факторов, и я даже не берусь говорить, сколько, но нормальные цифры — от полугода. Фору получают счастливые обладатели ВИЧ и те, у кого запущенная стадия гепатита, то есть цирроз или последние стадии фиброза (о стадиях цирроза и фиброза тут). Одна девушка, с которой я общался, рассказала, что ей одобрили интерфероновую терапию буквально за месяц (у нее как раз был ВИЧ и плохая печень), но это чудо и исключение. К слову, гепатит она вылечила и у нее все хорошо.

Так вот. Когда подходит очередь пациента, ему назначают ту самую интерфероновую терапию, упомянутую в предыдущем посте. И, собственно, пациент начинает лечиться.

Можно ли получить от государства безинтерфероновую терапию, ПППД? Да. В Москве, Подмосковье, Санкт-Петербурге и некоторых других регионах есть программы, по которым такое возможно. Правила в целом те же, но квот несколько меньше.

Поэтому чисто теоретически бесплатно вылечить гепатит возможно. Но:

Безинтерфероновую терапию, нормальную, безвредную и эффективную, можно заказать в интернете в виде дженериков в среднем за 30-50 тысяч рублей. Государству эта же терапия обойдется во многие сотни тысяч, потому что по закону дженерики выдавать нельзя.

Не хочу лезть в чужой карман, но сумма в 30-50 тысяч кажется мне объективно вполне достижимой, тем более что на сбор этих денег у того, кто недавно обзавелся гепатитом, есть как минимум несколько лет, если фиброз нулевой, печень в целом здоровая и вирусная нагрузка в норме. Во всяком случае, эти деньги определенно стоят того, чтобы потратить их на лечение, вместо того чтобы забить хер, как делают многие граждане.

Но если все совсем плохо, то, что ж, остается ждать бесплатной терапии. Можно попробовать постучаться в разные фонды, но у них и так денег нет и очень вряд ли они их вам дадут. Как-то так.

Вот, кстати, небольшой список ссылок, которые мне подсказали господа из Гуманитарного Действия:

hcv.ru
gepatitka.ru,
gepatitu.net,
protivgepatita.ru

P.S. Те, кто читал мой канал с начала, помнят, что и у меня был гепатит С, но он прошел сам собой после острой фазы, так что полечить мне его не удалось. Иногда так бывает — в 20-25% случаев.

Сначала, когда я только обо всем узнал, я и не думал ничего писать. Мне не хотелось становиться глупым пересказчиком новостей, да и воспринимал я случившееся, как нечто очень личное. Но теперь — теперь, когда все чуть отзвучало, когда за нее вступились и известные люди, думается, что и я могу внести свои скромные пять копеек.

Дело в том, что я люблю Ладу Малову.

Я полюбил ее еще тогда, когда впервые о ней узнал, то ли в школе, то ли на первом курсе — и все это время любил так, как только и можно любить женщину. Встречаясь с теми, кто знал ее лично, я удивленно трогал их пальцы, воображая, как ими ее касались. Я много слышал о Ладе Маловой, все время о ней говорил, но сам по отношению к ней пребывал в некотором рассинхроне — так, что когда я очутился в большом городе, она уже была в тюрьме.

Лишь умирающие женщины по-настоящему прекрасны.

Я вижу фигуру, распластанную на полу, и не понимаю: это ли Саломея, что страшно и грозно танцует свой последний танец, или Психея, в слезах, в одиночестве посреди каменного замка, или Лада Малова не может поставиться. Я вижу платье цвета пианино, вижу сбитые в клочья волосы, и ноги ее — все в синяках. Я падаю и пропадаю в тени Лады Маловой.

Смотря на Ладу, в которой уникально все — от имени до судьбы, я думаю о том, что настоящее, подлинное измерение бытия дохнуло и пронеслось лет пять назад, мимо притона в Перово, ненадолго задержавшись в нем перед тем, как исчезнуть, а может, отправиться дальше — и мне, нынешнему, затерянному в середине моего странного и глупого существования, щекочет душу слабое эхо того дыхания.

И теперь, когда она гибнет от туберкулеза где-то там, я знаю, что стоит ей только подняться, взять в руки шитую большеглазую сову, утереть слезы и пойти, неся рваное платье на себе, как флаг, и за нею встанут сотни других, а не только я, и пойдут — пойдут туда, куда только и может повести за собой Лада.

Потому что нет в мире другой такой женщины, как Лада Малова.

Сегодня первое декабря — всемирный, как вы все знаете, день борьбы со СПИДом, — и сегодня я хотел бы рассказать вам про один подкаст, который мне недавно посоветовала одна подписчица (а, чёрт, куда я прибедняюсь, она же мне и написала, его создательница и его хозяйка — и я ужасно этому горд и рад). Подкаст этот называется «Одни плюсы», его придумала и ведет Рита Логвинова, да, та самая, которая была у Дудя, и сегодня, первого декабря, выходит второй сезон.

Я вообще не очень подкастовый человек, но решил посмотреть, что там — и сходу прослушал все три выпуска. И вот я, знаете, вроде стреляный воробей, но, слушая милый голос Риты (чуть картавящий, прямо как у меня), слушая истории гостей, в которых, вроде бы, ничего для меня неожиданного — женщина равный консультант, (ещё один) бывший наркоман, подросток двадцати лет, — да, слушая все эти истории, я с трудом удерживаю ком в горле, и то ли это я такой сентиментальный, то ли еще что, но подкаст и вправду замечательный.

В общем, очень советую вам его послушать, а также подсунуть каким-нибудь знакомым или друзьям (особенно тем, кто в теме ВИЧ не особенно разбирается) — подкаст этот очень мягкий, очень добрый, и, я думаю, многим людям «непрофильным» он должен понравиться. Слушать его можно прямо по ссылке, но для удобства советую скачать какое-нибудь приложение для подкастов, я не особенно разбираюсь, какое лучше, но «Одни плюсы» есть на них всех. Ну и подпишитесь там, где можно. Вот так!

Какие-то новости про то, что в России чуть ли не уже готова вакцина от ВИЧ — все желтуха и ерунда, такие разработки идут в куче стран, такие новости появляются каждый год. Впрочем, ничего нового.

#мояболезнь

Ходил сегодня в СЦ, перевели меня на двойную схему. Все то же самое, только без тенофовира. Сделали это как-то быстро и сразу, просто сказали, что уже пора, и все: новую теру выдали без него.

Двойная схема чуть более чувствительна к приверженности, но у меня с нею проблем нет. Ну и меньше нагрузка на организм: на кости, на еще что-то — но я молодой, я не чувствую этого всего.

Теперь думаю, куда девать пять пачек тенофовира. Дешевенький, отечественный — пусть себе лежит.

Идет время, Новый Год, и хоть у меня все, конечно, меняется, и будущее грозит захватывающим, и безутешно звонят тревоги, и ветры вокруг, и бури, но что-то всегда неизменно, и вот я сижу и смотрю на тотем, я сделал его сам — кто-то, думаю, уже понял, но остальным объясню, неважно; красные сигареты мальборо, и вишневый швепс — это был любимый напиток Ланы, ну, по крайней мере, незадолго до смерти, и я давно уже не курю, но принесу их в жертву каким-нибудь богам, хотя одну, быть может, не удержусь — они такие толстенькие, кругленькие, смотрят на меня белой бумагой, маленькие друзья смерти, и я поцелую одну из них, ведь нельзя же быть настолько здоровым. А швепс, что уж, выпью, надеюсь, вкус его не изменился; там была какая-то история с крышкой, то ли если лого на ней курсивом — значит, подделка, и вкус другой, а если нет, то оригинал, или наоборот; правда, я не помню, узнали ли мы об этом до или после ее смерти, да и, в общем-то, неважно, думаю, ей бы и так и так понравилось.

И падает где-то снег, а где-то снег не падает, и кто-то где-то лежит, а кто-то еще нет, и смешно держать в руке эти сигареты, и не так уж, в общем-то, холодно, хоть ветер и чуть задувает. Ладно, пора вставать; завтра наступит завтра, и когда-то придется снести тотем, и поговаривают, что мертвые не унывают.

С Новым Годом.

Род приходит и род уходит, а земля пребывает вовеки.

Никогда такого не было и вот опять, передозировка героином... Помянем. Хотя обычно умирают от метадона, так как чтобы дознуться гердосом нужно быть совсем долбоебом

"Я просто устала и хочу умереть" - мечты сбываются (с)героин

https://hottg.com/dancingonheroin/449

Виделся с Марком. Марк, мой милый, милый друг: его бронзовый профиль, почти что античный, почти что семитский, и нежные его глаза, и улыбка, и кудри, и вкрадчивый, мягкий голос; в чуть отставленной нижней губе, в свободе заброшенных одна на другую ног слышен вызов, и хмельно смотрят черные зрачки на мир вокруг. Он только что сбежал из ребы: его там мучали, били, но он махнул через забор, бросив вещи и документы, и теперь бродит один по холодной, промозглой, ужасной январской свободе. Еще в ребе пришлось прервать теру; его не пускали, и вылезли какие-то побочки, он мне показывал: медные пятна на медной же коже рук, и тонкие, длинные пальцы, и он как раз направлялся в больницу. Но с ним все будет хорошо, его поправят; жизнь сложна, тяжела судьба, как у всех нас, как у всех вас, но свет в глазах Марка, и снова его кудряшки, и древний его род напомнили мне о том, что так было, так есть, и так будет всегда, до потопа и после мира, спрятанным где-то на глубине, но вместе с тем — тут же, рядом, на поверхности: в светлых его глазах, в ласковой, нежной коже и в темных, витых кудряшках, спадающих на твердо очерченный лоб.

Не пошел на сегодняшний митинг. Я слаб, я боюсь. Я трус.

#ликбез

ВИЧ и коронавирус

Итак. Спустя больше года после всего, что произошло, можно с уверенностью утверждать следующее:

Люди, живущие с ВИЧ, переносят коронавирус примерно так же, как все остальные. Если у человека ненулевая нагрузка и низкий уровень клеток (меньше 200), то осложнения от коронавируса могут быть тяжелее (как и от многих других болезней), но как и насколько — неизвестно. Само по себе наличие ВИЧ в организме не влияет ни на шанс подхватить корону, ни на способность заражать ею других, ни на общий ход лечения и выздоровления.

Вакцины. Судя по имеющимся данным, ВИЧ-положительным людям прививаться вакциной от Пфайзера можно — с такой же эффективностью и безопасностью. Более того, даже если пациент не пьет теру и у него мало клеток, прививаться тоже можно, и с этим даже стоит поторопиться, чтобы не переносить корону в ослабленном состоянии (напрямую я никого не призываю, решайте сами).

Даже отечественный Cпутник-V вроде как можно людям с ВИЧ — по крайней мере, тем, у кого с клетками все нормально. Пфайзеровские вакцины специально тестировали на ВИЧ-положительных; отечественные — нет, их вообще мало тестировали, но, судя по тому, как они устроены, все должно быть нормально. Опять же — здесь все на свой страх и риск; Минздрав кокетливо предупреждает, что прививка от коронавируса не рекомендуется ВИЧ-положительным, гепатитным, туберкулезникам и гомосексуалистам, но они всегда так говорят.

Лично я, наверное, привьюсь Пфайзером или даже Спутником, когда появится возможность, но для меня это не первостепенный вопрос. Как будет, так будет.

Важное дополнение! Мое ехидство и легкая неприязнь к Спутнику-V вызваны общим недоверием к российской науке и системе здравоохранения в целом. Я не знаю, хуже наш Спутник или лучше западного Пфайзера. Краем глаза я видел какие-то тексты о том, что, против ожиданий, Спутник-V вроде как тоже неплох и в чем-то даже переплюнет Пфайзер, но с подробностями я не знаком. Вопрос это достаточно дискуссионный, и у меня нет достаточной квалификации, чтобы как-нибудь высказываться по его поводу. Однако все, что я говорил выше — про корону и безопасность вакцины для ВИЧ-положительных — правда, и ею можно руководствоваться.

Трогательные плоды жизни, что сыплются на меня отовсюду, из каждого угла, стоит мне только чуть приподнять голову, будто бы c краю небесной чаши, кем-то слегка наклоненной — все эти лучащиеся, налитые светом, как соком плоды я надкусываю с недоверием и осторожностью; мне трудно смириться с тем, что их так много, что они — куда ни кинь взгляд, и я глотаю их с некрасивой жадностью, спешно и рьяно обрывая ветви, никак не в силах насытиться и не боясь объесться. Я как вор посреди яблоневого сада; набивая худые карманы, суя в штаны и за пазуху впечатления, жесты, улыбки, слова, порою совсем простые, но иные из которых слышатся мне, как откровение, в глупых попытках спрятать и унести с собою блеск снега, свежее солнце, холодный воздух, песни и музыку, я с сожалением думаю о том, что не смогу показать их тем, кто смотрит на них в упор, стоя вплотную ко мне, в том же мире, на той же земле, и никак не может их разглядеть, как совсем недавно это бессилен был сделать я.

Я думаю о своих друзьях; усеянный и облитый этим светом, в котором я купаюсь, как в воздушном озере, я потираю усталые руки и вдруг вспоминаю свои оковы; я оглядываюсь по сторонам — и вижу руки друзей своих, вижу их спины, их головы, зажатые в черных тисках, поникшие под гнетом тяжелых, железных цепей и колод, веских колод их бремени, их проблем, их бессилия и неспособности видеть и чувствовать то прекрасное, чего так в нашей жизни мало и что мелко рассыпано всюду, как грязный песок на снегу, и что они отрицают оттого с отвращением и озлобленностью, и я им сочувствую — но даже сочувствуя, я одновременно любуюсь их силой, их мужеством через все эти цепи, чрез ухабы и горести тащить за собой эту жизнь, и даже видеть вдали ее слабый отблеск, обещающий непонятно что, и трогательно ползти к нему, и не кончать с собою и не отбрасывать эту жизнь в сторону — ведь какое же нужно терпение, и ужасная страсть, и любовь, чтобы даже сквозь это все еще уметь кое-как стоять на земле, пусть криво, пусть косо, пусть на слабых, нелепых ногах, одною ступней в могиле, другою еще на свободе, в лучах беспечального солнца, в вечернем морозном воздухе.

И вот я снова в саду. Не знаю, надолго ли это затянется; скоро ли жизнь мне приестся, и яблоки станут не так вкусны, и придется уйти из сада, и на месте старых проблем народятся новые — но пока что меня хватает, и я плыву по миру в восхищении и восторге, и всей силой своего слабого сердца искренне желаю тем, кто когда-нибудь тоже увидит это все, дожить-таки до этой минуты и вспомнить тогда обо мне — вспомнить чем-нибудь добрым: улыбкой, усмешкой или же легким, шутливым, направленным в пустоту поклоном.