А жизнь моя настолько мелочна и скучна, что я, здоровый, как новобранец, пробуждаюсь раз в год, когда мне изволит быть плохо, чтобы взять и высыпать вам на головы горсть своих мелких жалоб и слабых болезней, ведь все остальное в моей персоне не стоит и беглого упоминания. Вы же не против? Я знаю, что нет.
Так вот: я лежу, захлебываясь от обиды, и медленно погружаюсь в горячую красную пелену, вспоминая о девах, выпрыгивающих из пустоты и дарящих мне любовь, а после исчезающих без следа — будто прозрачно и мстительно намекая на то, как не однажды поступал с ними я; события вокруг смещаются, и жизнь вдруг бросает мне самое интересное, что спрятано у нее в рукаве — Смерть, Секс и Славу — а я смотрю на все это, не в силах ни горевать, ни любить, ни писать; и я — чем красивей, чем я изящней и тоньше, тем больше люди приходят от меня в восторг и тем вернее оставляют в покое, и я погибаю, как перезревший цветок, подогнувшись под собственной тяжестью, сентиментальный, как Оскар Уайльд...
Ах!
Но что это? Зубья ли это расчески, сладко скребущие по моей воспаленной голове, или миндальные нежные ногти влюбленной руки? Кто это льет холодную воду на полотенце, и чьи это бледные маленькие ладони гладят меня по больному лбу? А может, это всполохи жаркого воздуха собираются в алые сгустки, или, напротив, холодные струйки белой зимы пробираются в щель в неплотно закрытом окне? Мне кажется, что кто-то есть, что я не один, и я с силой сжимаю веки, истово тру их костяшками и внезапно распахиваю глаза...
Тихая темная комната. Беспорядок. Я смеюсь и кусаю себя за горячие губы; пальцы леденеют, поднимается жар, и скоро мне становится хуже.
>>Click here to continue<<