Create: Update:
33-летнего Дмитрия Петрова друзья и соратники знали под разными именами — Илья Леший, Эколог, Фил Кузнецов, Сева и Лев — и с разных сторон его жизни: как анархиста и антифашиста, защитника природы, любителя походов, редактора и автора книг, городского партизана, язычника, исследователя Русского Севера и Курдистана.
Петров отправился в Рожаву, которая, видимо, привлекала его и как ученого, и как анархиста: это регион, где политическое устройство основано на принципах самоуправления, анархизма и гендерного равенства.
«Рожава — это либертарный проект, который привлек большое внимание анархистов в связи с войной в Сирии и нарастанием авторитаризма в Турции», — говорит Алина Яковлева, которая помогала Петрову с редактурой сборников о Курдистане.
По ее словам, Курдистан интересовал Петрова не только с точки зрения вооруженной борьбы, но «в первую очередь с точки зрения социального образа жизни»: он изучал устройство школ, систему образования и здравоохранения, пытался понять роль женщин в политической жизни Курдистана. Яковлева подчеркивает, что он при этом не стремился создать «идеальную картинку» и всегда говорил о том, что считал неправильным.
«С одной стороны, он был очень тонким, скрупулезным. Всегда искал первоисточник, ставил под вопрос вообще все, что было написано и сказано кем-либо. То есть ему очень важно было проверить это на практике и самому, — говорит Яковлева. — С другой стороны, он был таким человеком-идеалистом, который идеалами жил и старался их воплощать даже на уровне микрокомьюнити».
Петров изучал севернокурдский диалект, дважды ездил в сам Курдистан — в южный анклав в Ираке и Рожаву в Сирии, писал научные работы и редактировал книги о регионе.
Вернувшись, он выступал с лекциями о жизни региона, написал несколько статей, редактировал сборники «Цветы пустыни: 10 лет революции в Рожаве» и «Жизнь без государства: революция в Курдистане», основал небольшой исследовательский проект @Hevale
https://zona.media/article/2023/06/05/petrov
Петров отправился в Рожаву, которая, видимо, привлекала его и как ученого, и как анархиста: это регион, где политическое устройство основано на принципах самоуправления, анархизма и гендерного равенства.
«Рожава — это либертарный проект, который привлек большое внимание анархистов в связи с войной в Сирии и нарастанием авторитаризма в Турции», — говорит Алина Яковлева, которая помогала Петрову с редактурой сборников о Курдистане.
По ее словам, Курдистан интересовал Петрова не только с точки зрения вооруженной борьбы, но «в первую очередь с точки зрения социального образа жизни»: он изучал устройство школ, систему образования и здравоохранения, пытался понять роль женщин в политической жизни Курдистана. Яковлева подчеркивает, что он при этом не стремился создать «идеальную картинку» и всегда говорил о том, что считал неправильным.
«С одной стороны, он был очень тонким, скрупулезным. Всегда искал первоисточник, ставил под вопрос вообще все, что было написано и сказано кем-либо. То есть ему очень важно было проверить это на практике и самому, — говорит Яковлева. — С другой стороны, он был таким человеком-идеалистом, который идеалами жил и старался их воплощать даже на уровне микрокомьюнити».
Петров изучал севернокурдский диалект, дважды ездил в сам Курдистан — в южный анклав в Ираке и Рожаву в Сирии, писал научные работы и редактировал книги о регионе.
Вернувшись, он выступал с лекциями о жизни региона, написал несколько статей, редактировал сборники «Цветы пустыни: 10 лет революции в Рожаве» и «Жизнь без государства: революция в Курдистане», основал небольшой исследовательский проект @Hevale
https://zona.media/article/2023/06/05/petrov
33-летнего Дмитрия Петрова друзья и соратники знали под разными именами — Илья Леший, Эколог, Фил Кузнецов, Сева и Лев — и с разных сторон его жизни: как анархиста и антифашиста, защитника природы, любителя походов, редактора и автора книг, городского партизана, язычника, исследователя Русского Севера и Курдистана.
Петров отправился в Рожаву, которая, видимо, привлекала его и как ученого, и как анархиста: это регион, где политическое устройство основано на принципах самоуправления, анархизма и гендерного равенства.
«Рожава — это либертарный проект, который привлек большое внимание анархистов в связи с войной в Сирии и нарастанием авторитаризма в Турции», — говорит Алина Яковлева, которая помогала Петрову с редактурой сборников о Курдистане.
По ее словам, Курдистан интересовал Петрова не только с точки зрения вооруженной борьбы, но «в первую очередь с точки зрения социального образа жизни»: он изучал устройство школ, систему образования и здравоохранения, пытался понять роль женщин в политической жизни Курдистана. Яковлева подчеркивает, что он при этом не стремился создать «идеальную картинку» и всегда говорил о том, что считал неправильным.
«С одной стороны, он был очень тонким, скрупулезным. Всегда искал первоисточник, ставил под вопрос вообще все, что было написано и сказано кем-либо. То есть ему очень важно было проверить это на практике и самому, — говорит Яковлева. — С другой стороны, он был таким человеком-идеалистом, который идеалами жил и старался их воплощать даже на уровне микрокомьюнити».
Петров изучал севернокурдский диалект, дважды ездил в сам Курдистан — в южный анклав в Ираке и Рожаву в Сирии, писал научные работы и редактировал книги о регионе.
Вернувшись, он выступал с лекциями о жизни региона, написал несколько статей, редактировал сборники «Цветы пустыни: 10 лет революции в Рожаве» и «Жизнь без государства: революция в Курдистане», основал небольшой исследовательский проект @Hevale
https://zona.media/article/2023/06/05/petrov
Петров отправился в Рожаву, которая, видимо, привлекала его и как ученого, и как анархиста: это регион, где политическое устройство основано на принципах самоуправления, анархизма и гендерного равенства.
«Рожава — это либертарный проект, который привлек большое внимание анархистов в связи с войной в Сирии и нарастанием авторитаризма в Турции», — говорит Алина Яковлева, которая помогала Петрову с редактурой сборников о Курдистане.
По ее словам, Курдистан интересовал Петрова не только с точки зрения вооруженной борьбы, но «в первую очередь с точки зрения социального образа жизни»: он изучал устройство школ, систему образования и здравоохранения, пытался понять роль женщин в политической жизни Курдистана. Яковлева подчеркивает, что он при этом не стремился создать «идеальную картинку» и всегда говорил о том, что считал неправильным.
«С одной стороны, он был очень тонким, скрупулезным. Всегда искал первоисточник, ставил под вопрос вообще все, что было написано и сказано кем-либо. То есть ему очень важно было проверить это на практике и самому, — говорит Яковлева. — С другой стороны, он был таким человеком-идеалистом, который идеалами жил и старался их воплощать даже на уровне микрокомьюнити».
Петров изучал севернокурдский диалект, дважды ездил в сам Курдистан — в южный анклав в Ираке и Рожаву в Сирии, писал научные работы и редактировал книги о регионе.
Вернувшись, он выступал с лекциями о жизни региона, написал несколько статей, редактировал сборники «Цветы пустыни: 10 лет революции в Рожаве» и «Жизнь без государства: революция в Курдистане», основал небольшой исследовательский проект @Hevale
https://zona.media/article/2023/06/05/petrov
>>Click here to continue<<
HEVALE
