🎉Реальная история 1 мая - вещь интересная и поучительная В ней все прелести эпохи модерна: мыслепреступления; приватизация государственного насилия в частные руки; роль медиа в раскрутке государственного насилия; суды с предопределенным результатом и куча всего в том же роде.
Итак,1886 год. США. Немецкие, еврейские, итальянские, чешские, польские, ирландские иммигранты работают за $1,5 в день. Фактически все промышленные рабочие - в стране, где главной ценностью первых 100 лет существования была земля - мигранты.
И они начинают движение за свои права, главным из которых объявлен "8-часовой рабочий день". Их объединяют неполитические силы: этнические, по сути, на тот момент профсоюзы, объединения вроде "Рыцарей труда" (почти миллион членов на 1886 год в США), которые в своих базовых документах отдельно оговаривают, что они против "радикализма" и "социализма", а просто за базовый набор справедливых условий жизни и работы.
Среди рабочих действуют и реально социалистические ячейки. Но их - ничтожное меньшинство.
На 1 мая 1886 года была назначена всеобщая забастовка, которую предлагалось не прекращать, пока правительство не примет 8-часовой рабочий день. Ответ прост - рабочих начали бить. Причем не полиция, а частные конторы - от криминальных групп до респектабельных агентств вроде Пинкертона. Избиения, завоз штрейкбрехеров – тех же мигрантов, но еще более бедных, совсем не освоившихся в стране, полицейское насилие (в ответ на заявления об избиениях, приезжала полиция и била еще в том числе и до смерти).
3 мая в Чикаго инициатива переходит к политическим группам. Август Шпис - издатель анархо-социалистической немецкоязычной газетки - призывает не сидеть на фабриках, а собраться на общий митинг уже не за трудовые права, а против насилия в адрес рабочих. 4 мая, во второй половине дня на площади Хэймаркет в Чикаго собирается этот самый митинг, в честь которого мы до сих пор выпиваем 1 мая. Мирный настолько, что мэр Чикаго - джентльмен в цилиндре, при монокле и трости, пришел на него посмотреть, побеседовал с рабочими и спокойно пошел домой. Шел дождь, смеркалось - с платформы призвали людей расходиться. Тогда все и началось. Когда толпа почти покинула площадь с соседней улицы вышли полицейские, крича чтобы все убирались по домам.
Некто - классическое "неустановленное лицо" - бросило под ноги полицейским самодельную бомбу. Прогремел взрыв, погиб полицейский, полиция начала стрелять. Сумерки, морось, видно было плохо, поэтому в ходе стрельбы погибло больше идущих плотным строем полицейских, чем уже рассеявшихся рабочих - семь против четырех.
А потом началось "дело Хэймаркет". Разгром анархистских и социалистических групп, арест лидеров анархистов с обвинением их в убийстве полицейского, со смерти которого все и началось. Шестерых из восьми не было на площади? Не беда, обвинение переквалифицировали - слова и статьи этих господ привели к тому, что "неустановленное лицо" сделало бомбу и бросило ее в полицейского. Сейчас считается доказанным, что "неустановленное лицо" было полицейским провокатором. Пресса: "бандиты", "террористы", "убийцы", "кровавые плоды вседозволенности и либерализма", "повесить как последних разбойников"
Судья с первого дня процесса обещал всех повесить, присяжных подобрали по принципу ненависти к немцам, евреям и социалистам. До сих пор дело Хэймаркет считается одним из классических дел, иллюстрирующих недопустимую предвзятость суда, на нем учат студентов-юристов, что не является судом.
Семерых анархистов приговорили к повешенью, четырех казнили, один за день до казни покончил с собой, двое попросили о замене казни пожизненным заключением и их выпустили с извинениями уже в 1893 году.
Последние слова Августа Шписа были: "Наступит день, когда в нашем молчании окажется больше мощи, чем в ваших воплях". Протест, начавшийся как борьба за лучшую жизнь превратился в почти исключительно политический. На смену почтенным дядечкам, рассуждающим про христианскую справедливость, пришли ребята с револьверами в стиле Сакко, Ванцетти или наших эсеров.
И кое-где эти ребята достигли, как мы знаем, больших высот.
🎉Реальная история 1 мая - вещь интересная и поучительная В ней все прелести эпохи модерна: мыслепреступления; приватизация государственного насилия в частные руки; роль медиа в раскрутке государственного насилия; суды с предопределенным результатом и куча всего в том же роде.
Итак,1886 год. США. Немецкие, еврейские, итальянские, чешские, польские, ирландские иммигранты работают за $1,5 в день. Фактически все промышленные рабочие - в стране, где главной ценностью первых 100 лет существования была земля - мигранты.
И они начинают движение за свои права, главным из которых объявлен "8-часовой рабочий день". Их объединяют неполитические силы: этнические, по сути, на тот момент профсоюзы, объединения вроде "Рыцарей труда" (почти миллион членов на 1886 год в США), которые в своих базовых документах отдельно оговаривают, что они против "радикализма" и "социализма", а просто за базовый набор справедливых условий жизни и работы.
Среди рабочих действуют и реально социалистические ячейки. Но их - ничтожное меньшинство.
На 1 мая 1886 года была назначена всеобщая забастовка, которую предлагалось не прекращать, пока правительство не примет 8-часовой рабочий день. Ответ прост - рабочих начали бить. Причем не полиция, а частные конторы - от криминальных групп до респектабельных агентств вроде Пинкертона. Избиения, завоз штрейкбрехеров – тех же мигрантов, но еще более бедных, совсем не освоившихся в стране, полицейское насилие (в ответ на заявления об избиениях, приезжала полиция и била еще в том числе и до смерти).
3 мая в Чикаго инициатива переходит к политическим группам. Август Шпис - издатель анархо-социалистической немецкоязычной газетки - призывает не сидеть на фабриках, а собраться на общий митинг уже не за трудовые права, а против насилия в адрес рабочих. 4 мая, во второй половине дня на площади Хэймаркет в Чикаго собирается этот самый митинг, в честь которого мы до сих пор выпиваем 1 мая. Мирный настолько, что мэр Чикаго - джентльмен в цилиндре, при монокле и трости, пришел на него посмотреть, побеседовал с рабочими и спокойно пошел домой. Шел дождь, смеркалось - с платформы призвали людей расходиться. Тогда все и началось. Когда толпа почти покинула площадь с соседней улицы вышли полицейские, крича чтобы все убирались по домам.
Некто - классическое "неустановленное лицо" - бросило под ноги полицейским самодельную бомбу. Прогремел взрыв, погиб полицейский, полиция начала стрелять. Сумерки, морось, видно было плохо, поэтому в ходе стрельбы погибло больше идущих плотным строем полицейских, чем уже рассеявшихся рабочих - семь против четырех.
А потом началось "дело Хэймаркет". Разгром анархистских и социалистических групп, арест лидеров анархистов с обвинением их в убийстве полицейского, со смерти которого все и началось. Шестерых из восьми не было на площади? Не беда, обвинение переквалифицировали - слова и статьи этих господ привели к тому, что "неустановленное лицо" сделало бомбу и бросило ее в полицейского. Сейчас считается доказанным, что "неустановленное лицо" было полицейским провокатором. Пресса: "бандиты", "террористы", "убийцы", "кровавые плоды вседозволенности и либерализма", "повесить как последних разбойников"
Судья с первого дня процесса обещал всех повесить, присяжных подобрали по принципу ненависти к немцам, евреям и социалистам. До сих пор дело Хэймаркет считается одним из классических дел, иллюстрирующих недопустимую предвзятость суда, на нем учат студентов-юристов, что не является судом.
Семерых анархистов приговорили к повешенью, четырех казнили, один за день до казни покончил с собой, двое попросили о замене казни пожизненным заключением и их выпустили с извинениями уже в 1893 году.
Последние слова Августа Шписа были: "Наступит день, когда в нашем молчании окажется больше мощи, чем в ваших воплях". Протест, начавшийся как борьба за лучшую жизнь превратился в почти исключительно политический. На смену почтенным дядечкам, рассуждающим про христианскую справедливость, пришли ребята с револьверами в стиле Сакко, Ванцетти или наших эсеров.
И кое-где эти ребята достигли, как мы знаем, больших высот.
