Третий день терроризирую округу. У меня плохой характер.
В мой поселковый рай вторгся газ. Ранее мы жили очень просто. Грелись у костров ночами, коптили дымными очагами мрамор по праздничным дням, кутались в шерсть тонкорунных овец.
Нормально жили. Играли на арфах. Танцевали задумчивые танцы перед рощей Артемиды.
Теперь газ.
Трубы.
Индустриализм.
Понятно, разворотили дорогу к моему дому до неузнаваемости. Ранее был асфальт и даже насаждения вдоль. Дорогу я устроил на свои деньги, добытые в боях за прежнего царя. В осадах и набегах сберег я немного сокровищ.
Теперь же на месте дороги месиво. С какими-то кирпичами, арматурами и всё вперемешку. Гребнями и волнами.
Соседи на собрании нашего товарищества предположили, что я вновь все прекрасно организую. Негромко, за свой счет и попрошу за это прощения.
Не ожидали они от меня грубого отказа.
Да и я на них обиделся немного. Странно видеть непонимание в ответ на предложение сделать общую дорогу на общие деньги.
И вот уже третий день я со своего холма через громкоговоритель ( у меня есть громкоговоритель, прожектор и корабельный ревун) зачитываю на всю округу классическую поэзию. Вчера был Гомер. Мой любимый эпизод обсуждения старцами Трои Елены Прекрасной.
Там очень тонко Гомер проиллюстрировал мужскую психологию.
Старцы на стене смотрят на лагерь ахейцев и недоумевают, что за тварь такая эта самая Елена, через которую такой ужас приходится переживать. Шумно негодуют. Враги десятый год осаждают Илион. Убийства каждый день!
И из-за кого?!! Из-за тупой бабы?!
Старенькие уже. И вдруг! Елену видят. Она по улице идёт куда-то. Смотрят на неё старички. Смотрят. Смотрят. А потом говорят: давайте всех этих греков скорее валить! Ибо хороша! Хороша! Полундра! По коням!
Но этот отрывок был вчера. Сегодня была очередь ионической поэзии 6 века до н.э.
Ксенофан зашел отлично.
К роскоши вкус переняв у изнеженных ею лидийцев,
Не помышляли они, что тирания близка,
И на собрания шли, щеголяя одеждой пурпурной;
Многие тысячи их, ежели всех посчитать.
Гордо они выступали, искусной прической красуясь,
Распространяя вокруг мазей и смол аромат.
«А потом их всех убили-зарезали! Персияне таджикские! За дело!»
Так вогласил я и мощной рукой начал вращение ручки, что к ревуну предлежит.
>>Click here to continue<<