В предыдущем посте вместо привычного русскоязычному гештальтисту словосочетания «цикл контакта», я использовала «последовательность». И сейчас я расскажу, чего это я так)
Ну, во-первых, Перлз и Гудман ничего не писали о цикле контакта. В их книге 1951 года «Теория гештальт-терапии. Возбуждение и рост человеческой личности» нет ни слова о цикле, но есть о последовательности. Также как и нет «полного контакта», а есть «финальный». И не то, чтобы много внимания уделено прерываниям контакта.
Перлз и Гудман смотрели на контакт как на динамический процесс происходящий на границе между я и не-я, организмом и средой, который не сводится к простому взаимодействию, но является основой доя формирования целостного опыта.
Наблюдая этот процесс, даже любуясь им, мы можем обнаружить или даже скорее описать его, заметив что в нем есть фаза предшествующая ему, в которой интенция только зарождается; а когда она выражена, начинается следующая фаза - контактирования, проб и ошибок, туда-сюда-обратно не факт что всем приятно — но творчество происходит здесь; и вот совпало - финальный контакт; а затем ассимиляция пережитого.
Последовательность контакта — это не то, что должно происходить на сессии или в жизни, это как можно это описать, рассмотреть.
Цикл контакта, полный контакт и много внимания прерываниям — это уже более поздние идеи, который развивались в Кливлендской школе гештальт-терапии, и например, подробно изложены в М. и И. Польстеров «Интегрированная гештальт-терапия» 1973 г., то есть через 20 лет. И это несколько другой взгляд на гештальт-терапию, отличный от изначального. Жан-Мари Робин называет его более поведенческим. И с этим сложно спорить, поскольку Польстеры действительно плпытались адаптировать контр-интуитивные идеи Перлза и Гудмана к повседневной практике, акцентируя внимания на технических аспектах контакта, но теряя заметную часть изначальной философии гештальта.
Я учусь у Жана-Мари Робина и он непримирим в использовании этих терминов, обращая внимание на то, что «последовательность» и «цикл», «финальный» и «полный» — это не синонимы, это термины из разных гештальтистких концепций. Обе они имеют право на жизнь. Просто важно понимать, какую из них используешь, потому что это разная оптика. Но в русскоязычном гештальт-сообществе обычно эти различия не проводят.
Меня невероятно возбуждает и радует контр-интуитивность изначального гештальта, того, что нам завещали Перлз и Гудман, а сейчас преподает Робин, поэтому я преимущественно использую термин «последовательность контакта».
В этом подходе я нахожу больше свободы, больше возможностей для различных фокусировок, а еще последовательность не обязана привести нас в точку своего начала, в отличие от цикла (Жан-Мари указывает, что цикл менструальный или смены времен года, но не контакта).
Последовательность — это то, что мы можем увидеть, а не то, что должно произойти.
А еще Ж.-М. Робин рассказывает байку о том, что Пол Гудман дописал главу о прерываниях контакта по наставлению издателя, чтобы книга получилась объемнее, и дела это чуть ли не на коленке. Но наверное, это просто легенда, призывающая студентов не застревать на прерывания, но отдаться живому процессу контакта.
В предыдущем посте вместо привычного русскоязычному гештальтисту словосочетания «цикл контакта», я использовала «последовательность». И сейчас я расскажу, чего это я так)
Ну, во-первых, Перлз и Гудман ничего не писали о цикле контакта. В их книге 1951 года «Теория гештальт-терапии. Возбуждение и рост человеческой личности» нет ни слова о цикле, но есть о последовательности. Также как и нет «полного контакта», а есть «финальный». И не то, чтобы много внимания уделено прерываниям контакта.
Перлз и Гудман смотрели на контакт как на динамический процесс происходящий на границе между я и не-я, организмом и средой, который не сводится к простому взаимодействию, но является основой доя формирования целостного опыта.
Наблюдая этот процесс, даже любуясь им, мы можем обнаружить или даже скорее описать его, заметив что в нем есть фаза предшествующая ему, в которой интенция только зарождается; а когда она выражена, начинается следующая фаза - контактирования, проб и ошибок, туда-сюда-обратно не факт что всем приятно — но творчество происходит здесь; и вот совпало - финальный контакт; а затем ассимиляция пережитого.
Последовательность контакта — это не то, что должно происходить на сессии или в жизни, это как можно это описать, рассмотреть.
Цикл контакта, полный контакт и много внимания прерываниям — это уже более поздние идеи, который развивались в Кливлендской школе гештальт-терапии, и например, подробно изложены в М. и И. Польстеров «Интегрированная гештальт-терапия» 1973 г., то есть через 20 лет. И это несколько другой взгляд на гештальт-терапию, отличный от изначального. Жан-Мари Робин называет его более поведенческим. И с этим сложно спорить, поскольку Польстеры действительно плпытались адаптировать контр-интуитивные идеи Перлза и Гудмана к повседневной практике, акцентируя внимания на технических аспектах контакта, но теряя заметную часть изначальной философии гештальта.
Я учусь у Жана-Мари Робина и он непримирим в использовании этих терминов, обращая внимание на то, что «последовательность» и «цикл», «финальный» и «полный» — это не синонимы, это термины из разных гештальтистких концепций. Обе они имеют право на жизнь. Просто важно понимать, какую из них используешь, потому что это разная оптика. Но в русскоязычном гештальт-сообществе обычно эти различия не проводят.
Меня невероятно возбуждает и радует контр-интуитивность изначального гештальта, того, что нам завещали Перлз и Гудман, а сейчас преподает Робин, поэтому я преимущественно использую термин «последовательность контакта».
В этом подходе я нахожу больше свободы, больше возможностей для различных фокусировок, а еще последовательность не обязана привести нас в точку своего начала, в отличие от цикла (Жан-Мари указывает, что цикл менструальный или смены времен года, но не контакта).
Последовательность — это то, что мы можем увидеть, а не то, что должно произойти.
А еще Ж.-М. Робин рассказывает байку о том, что Пол Гудман дописал главу о прерываниях контакта по наставлению издателя, чтобы книга получилась объемнее, и дела это чуть ли не на коленке. Но наверное, это просто легенда, призывающая студентов не застревать на прерывания, но отдаться живому процессу контакта.
