Вместо того, чтобы "убивать" тайну, Блага предлагает углубиться в неё. Поэтому у него появляются метафоры ночи и ночного света, противопоставленного солнечному. Как и почти всё в творчестве Благи, это стихотворение предельно двусмысленно. С одной стороны, приглашение «не убивать тайны», а их радикализировать, заявления о том, что «свет других» «душит магию секретов сокровенных» напоминает о герметической поговорке «obscurius per obscurium» («темное познается с помощью еще более темного»), метафора ночного света отсылает к фигуре греческого бога Диониса как «солнца полуночи»).

Тогда послание Лучиана Благи может быть расшифровано как приглашение к осмыслению перспектив познания с позиций дионисийского логоса, выстраиванию нового порядка, необходимости поворота от псевдоапполонического знания Просвещения, отказавшегося от теологии, идей, онтологической иерархии, но использовавшее профанизированный, выхолощенный логико-математический аппарат «световой», «апполонической» традиции для подчинения природы, создания мира техники опосредствующего между человеком и природой и постепенно подчинившего о себе человека.

Это резонирует как глубинно дионисийскими пластами румынской идентичности (ряд греческих авторов идентифицировали Диониса как фракийское божество, гето-даки - предки румын были одной из ветвей фракийских племён), так и с поисками других румынских философов — идеями Нае Ионеску о особой «православной логике», «логике Гермеса» Константина Нойки или идеям, развивавшимися семинаром «Эранос», в котором активное участие принимал Мирча Элиаде.

PLATONOVA | Z

Forwarded from Блага, Элиаде и другие

Вместо того, чтобы "убивать" тайну, Блага предлагает углубиться в неё. Поэтому у него появляются метафоры ночи и ночного света, противопоставленного солнечному. Как и почти всё в творчестве Благи, это стихотворение предельно двусмысленно. С одной стороны, приглашение «не убивать тайны», а их радикализировать, заявления о том, что «свет других» «душит магию секретов сокровенных» напоминает о герметической поговорке «obscurius per obscurium» («темное познается с помощью еще более темного»), метафора ночного света отсылает к фигуре греческого бога Диониса как «солнца полуночи»).

Тогда послание Лучиана Благи может быть расшифровано как приглашение к осмыслению перспектив познания с позиций дионисийского логоса, выстраиванию нового порядка, необходимости поворота от псевдоапполонического знания Просвещения, отказавшегося от теологии, идей, онтологической иерархии, но использовавшее профанизированный, выхолощенный логико-математический аппарат «световой», «апполонической» традиции для подчинения природы, создания мира техники опосредствующего между человеком и природой и постепенно подчинившего о себе человека.

Это резонирует как глубинно дионисийскими пластами румынской идентичности (ряд греческих авторов идентифицировали Диониса как фракийское божество, гето-даки - предки румын были одной из ветвей фракийских племён), так и с поисками других румынских философов — идеями Нае Ионеску о особой «православной логике», «логике Гермеса» Константина Нойки или идеям, развивавшимися семинаром «Эранос», в котором активное участие принимал Мирча Элиаде.

hottg.com/dplatonova/13951

1.5K viewsMar 12 at 06:53