Смысл культуры по Благе: человек как бросок в трансцендентное
«Без метафизики, объявленной или скрытой, человек не может существовать», - писал Лучиан Блага. В другом месте он говорил: «Против метафизики не помогают никакие аргументы, как не помогает никакая аргументация против любви». В этих высказываниях — суть отношения Благи к феномену человеческого. Человек — по Благе — результат онтологической мутации в мире, существо, открывающее, что за пределами непосредственно данного есть нечто иное, корень и основание всех вещей. В броске, прыжке к этому иному метафизическому в буквальном смысле (как к тому что стоит за физикой, данной нам непосредственно природой) — смысл существования человека. Результатом этой мутации становится появление «люциферического сознания», «сознания 2» как свойственного только человеку, понимающего, что за миром есть нечто большее, тайну которого оно и пытается раскрыть.
Из этого обнаружения зазора между Сущим и Бытием, если использовать хайдеггерианские термины, и в стремлении перейти с одного уровня на другой, подчёркивает Блага, и рождается культура, как результат чисто человеческого существования в мире - в горизонте тайны и откровения. При этом, хайдеггерианское стремление построить чисто имманентную философию (а не рефлексировать по поводу самого значимого философа своей эпохи Блага не мог) Лучиана Благу отталкивает. Такая философия, кажется ему нечеловеческой, слишком «плоской», сам Блага остаётся трансцеденталистом, ориентированном на вертикальное измерение.
Он утверждает, что человек стал человеком, когда заподозрил, что «непосредственное» не является его родиной, дистанция по отношению к непосредственно данному равнозначна открытию измерения «тайны» в мире. Поэтому он не может принять хайдеггеровское In-der-Welt-sein. Для румынского философа «Бытие-в-мире» — слишком плоско, имманентно, Блага видит в Хайдеггере градуальность в отношениях человека и мира, там где он сам постулирует разрыв.
«Нет, человеческая экзистенция, в фундаментальном своём аспекте — это «существование в тайне», экзистенция, вброшенная в горизонт», - подчёркивает Блага. «Пожар человеческого» по Благе вспыхивает в мире, чтобы (тщетно) попытаться преодолеть этот мир. В процессе этого преодоления, стремления узнать тайну и возникает культура.
Блага, развивая дихотомию «цивилизации» и «культуры» Освальда Шпенглера, подчёркивает — цивилизация — это сколь угодно искусное приспособление к миру непосредственно данного. Культура — результат экзистирования на ином уровне — в горизонте тайны и откровения - в стремлении приблизиться к тайне, стоящей за миром. Цивилизация утилитарна, культура - неутилитарна. Идеи Благи о принципиально антиутилитарном характере человеческой культуры и феномене человека (человек в отличие от животных способен мыслить и действовать принципиально не для удовлетворения инстинктов,потребностей, обеспечения безопасности себя и своего рода) перекликаются с мыслями двух таких непохожих мыслителей как Гилберт Кит Честертон и Алия Изетбегович.
Смысл культуры по Благе: человек как бросок в трансцендентное
«Без метафизики, объявленной или скрытой, человек не может существовать», - писал Лучиан Блага. В другом месте он говорил: «Против метафизики не помогают никакие аргументы, как не помогает никакая аргументация против любви». В этих высказываниях — суть отношения Благи к феномену человеческого. Человек — по Благе — результат онтологической мутации в мире, существо, открывающее, что за пределами непосредственно данного есть нечто иное, корень и основание всех вещей. В броске, прыжке к этому иному метафизическому в буквальном смысле (как к тому что стоит за физикой, данной нам непосредственно природой) — смысл существования человека. Результатом этой мутации становится появление «люциферического сознания», «сознания 2» как свойственного только человеку, понимающего, что за миром есть нечто большее, тайну которого оно и пытается раскрыть.
Из этого обнаружения зазора между Сущим и Бытием, если использовать хайдеггерианские термины, и в стремлении перейти с одного уровня на другой, подчёркивает Блага, и рождается культура, как результат чисто человеческого существования в мире - в горизонте тайны и откровения. При этом, хайдеггерианское стремление построить чисто имманентную философию (а не рефлексировать по поводу самого значимого философа своей эпохи Блага не мог) Лучиана Благу отталкивает. Такая философия, кажется ему нечеловеческой, слишком «плоской», сам Блага остаётся трансцеденталистом, ориентированном на вертикальное измерение.
Он утверждает, что человек стал человеком, когда заподозрил, что «непосредственное» не является его родиной, дистанция по отношению к непосредственно данному равнозначна открытию измерения «тайны» в мире. Поэтому он не может принять хайдеггеровское In-der-Welt-sein. Для румынского философа «Бытие-в-мире» — слишком плоско, имманентно, Блага видит в Хайдеггере градуальность в отношениях человека и мира, там где он сам постулирует разрыв.
«Нет, человеческая экзистенция, в фундаментальном своём аспекте — это «существование в тайне», экзистенция, вброшенная в горизонт», - подчёркивает Блага. «Пожар человеческого» по Благе вспыхивает в мире, чтобы (тщетно) попытаться преодолеть этот мир. В процессе этого преодоления, стремления узнать тайну и возникает культура.
Блага, развивая дихотомию «цивилизации» и «культуры» Освальда Шпенглера, подчёркивает — цивилизация — это сколь угодно искусное приспособление к миру непосредственно данного. Культура — результат экзистирования на ином уровне — в горизонте тайны и откровения - в стремлении приблизиться к тайне, стоящей за миром. Цивилизация утилитарна, культура - неутилитарна. Идеи Благи о принципиально антиутилитарном характере человеческой культуры и феномене человека (человек в отличие от животных способен мыслить и действовать принципиально не для удовлетворения инстинктов,потребностей, обеспечения безопасности себя и своего рода) перекликаются с мыслями двух таких непохожих мыслителей как Гилберт Кит Честертон и Алия Изетбегович.
