У сегодняшнего обывателя слишком радужное представление об одежде в прошлом. Постсоветский человек действительно убежден в том, что народ носил черкески, которые мы сейчас можем наблюдать в изобретенных советскими евреями танцевальных ансамблях. На деле же, визуально самая близкая к сегодняшним танцевальным нарядам одежда была исторически свойственна лишь узкой прослойке аристократии. Все без исключения участники ансамблей носят именно этот аристократический костюм. Народные танцы в народных костюмах в сегодняшней национальной тусовке абсолютно не представлены, а ведь это наша реальная культура, достояние прошлого.

Когда мы критикуем национализм, нам говорят, что мы за “ассимиляцию”, “уничтожение родной культуры”, “стирание границ”, однако люди без радужных очков национализма прекрасно понимают, что именно идея нации послужила наимощнейшим унификатором и уничтожителем народной “самости”, обличив все постколониальные общества в одни и те же маскарадные наряды. Почему-то наши предки веками были мусульманами и от этого их кожа не стала смуглее, а язык не переменился, хоть и молились они ежедневно на арабском. Советские бабушки, заставшие эпоху религиозности, увидев арабскую вязь на конфетных обертках, боялись их как-то повредить, воспринимая язык Священного Корана чем-то столь сакральным. Ярчайший деятель газавата Тугужуко Кызбеч на известной картине Дж. Белла представлен с красно-белой чалмой и ниточной кисточкой на голове. Достаточно было появиться коммунистам с национальной идеей, городской культурой и все сразу же начало трещать по швам. Но об этом бравые этно-патриоты не скажут.

Национальный кретинизм не может допустить и принять, что на огромных просторах Черкесии, местная народная одежда могла отличаться друг от друга и никакого единого стандарта никогда не было. К примеру, повседневный костюм причерноморских адыгов шапсугов были не разлей вода с крымско-татарской женской одеждой. К примеру, у западно-адыгских женщин были повсеместно распространены низкие шапки, их называли “тэтэр пы1э” (татарская шапка) или “кърым пы1э” (крымская шапка). В Малой Кабарде были распространены женские шапочки в виде усеченного конуса, которые называли “дыгъор пы1э” (дигорская шапка). В Большой Кабарде сохранились более древние формы конических высоких шапочек, однако со временем большее распространение получили те же низкие шапки, за счет колоссального влияние Крымского ханства в регионе.

Любителям жарить воробьев на сковородках и полураздетым критикам “новоявленной арабской моды” (да, с недавних пор эти две социальные группы оказались в одном котле) я приведу некоторые цитаты очевидцев, посещавших регион Черкесии в прошлом:

🥫 “Они начинают покрывать голову белым платком, который гладко облегает лоб и завязывается под подбородком” (Фредерик де Монпере 1833 г.)

🥫

"Одежда женщин осетинок похожа на одежду черкешенок и кумычек - они закрывают им лицо в присутствии мужчин..." (Иоганн Бларамберг, 1834 г.)

🥫

“Что же касается матери, стоявшей рядом, под белой “хазмак”, или вуалью, и просторным покрывалом из пестрого ситца вместо “фериджа”, в который добрая женщина была завернута до самого носа в турецком стиле, то свидетель, который ничего не видел, ничего не может и рассказать.Такая разница между замужними женщинами и девушками - первые под чадрой, в другие без нее, - наблюдается повсюду” (Джон Лонгворт, 1836 г.)

🥫

“Самую многочисленную группу составляли женщины, чьи головы и плечи (как у турков) были покрыты белой вуалью” (Джеймс Белл, 1837 г.)

🥫

“Замужние женщины одеты точно так же, как и девушки, вся разница заключается в большом белом вуале, который покрывает всю фигуру, кроме глаз” (Александр Фонвилль, 1863 г.)

🥫

“Это были кабардинцы. Тут были дети, женщины, взрослые мужчины, старики. Дети были довольно оборванные. Женщины в обычных туземных костюмах, в шароварах и с закрытыми лицами” (Я. Абрамов, 1884 г.)