Кто наставит «новых учителей»? Следующий вопрос, который стоит задать: кто же будет в школе следить за этими недоучками? У школьных учителей, более опытных коллег, хватает своей работы. И функция наставничества для них – это очередная перегрузка. У нас нет учителей-методистов, районных методических кабинетов и городских институтов усовершенствования учителей, которые были в советское время. Нет людей, которые по квалификации и должности обязаны помогать молодым педагогам.
Молодежь и воспитание: цифры, которые тревожат Такой же лукавый характер носят и разговоры о том, что студенты близки к школьникам по возрасту, у них есть общие интересы и это будет способствовать формированию доверительного общения и повышению уровня воспитательной работы. Увы! Эти слова также не выдерживают критики.
По заказу председателя СПЧ, советника президента В. А. Фадеева, ВЦИОМ был проведен опрос, результаты которого повергли общество в шоковое состояние. В возрастной категории от 18 до 24 лет – а это те самые студенты, которых мы предлагаем пустить в школы, – правильные ответы на простейшие вопросы о культуре, истории, географии родной страны знает ничтожно малое количество опрошенных. Вот, извольте: • Куда впадает Волга? – 18% • Кого и когда свергли большевики? – 12% • Сколько на Земле океанов? – 18% • Самая длинная река России? – 12% • Кого убил Чичиков в «Мертвых душах»? – 7% • В каком веке творил Пушкин? – около 30%
Так вот, если эти незрелые люди, придя в школу, должны будут заниматься воспитательной работой, то о воспитании добросовестности, патриотизма придется забыть. Какой пример они подадут подрастающему поколению?
Бывают исключения, но они – редки Да, они близки по возрасту. У них общие интересы. Но эти общие интересы, общая культура и общие принципы могут оказаться не очень высокого уровня и не будут способствовать воспитанию. Многие студенты будут искать у школьников легкого успеха, взаимопонимания не на основе успешного преподавания, строгой и справедливой оценки достижений учеников, а опускаясь до их ступени развития, вместо того чтобы поднимать класс до более высокого уровня культуры, знания предмета, добросовестности и нравственности. Разумеется, бывают исключения, которые заставляют нас обратить внимание на то, что обычно бывает иначе. Я сам когда-то начал с того, что студентом пошел в школу, ни секунды не думая, что там останусь на всю жизнь. Но никого из моих однокурсников, которые работали в школах и центрах дополнительного образования, кроме меня, не осталось. Редкие исключения, которые остаются в школе и достигают высокой квалификации, становятся известными, бывают. Среди них – Максим Пратусевич, мой ученик, заслуженный учитель РФ, победитель конкурсов на звание лучшего учителя, а затем и лучшего директора школ России; Вадим Соломин, заслуженный учитель РФ, и другие победители профессиональных конкурсов, ставшие выдающимися учителями.
Несколько лет назад я чуть ли не насильно заставил пойти работать учителем аспиранта нашей кафедры. Он меня проклинал, но я додавил – и он пошел учителем в школу. Потом он досрочно защитил кандидатскую диссертацию по физико-математическим наукам, закончил аспирантуру и, неожиданно для многих, не остался преподавать в университете, а остался школьным учителем. Такое бывает. Но это редкий, штучный случай.
Не путайте благо с подменой Во всех упомянутых случаях рядом с ними были опытные учителя-наставники, которые помогли им не только в педагогическом и методическом плане, но и заразили вирусом служения, в силу которого они и реализовались в педагогической профессии. Но таких случаев за 50 лет моего педагогического стажа, к сожалению, было до обидного мало. И не стоит путать разрешение студентам работать в школе (что есть благо) с попыткой выдать это за решение проблемы нехватки квалифицированных педагогических кадров.
Статья опубликована в «Учительской газете», №6 (11032) от 24.06.2025.
Кто наставит «новых учителей»? Следующий вопрос, который стоит задать: кто же будет в школе следить за этими недоучками? У школьных учителей, более опытных коллег, хватает своей работы. И функция наставничества для них – это очередная перегрузка. У нас нет учителей-методистов, районных методических кабинетов и городских институтов усовершенствования учителей, которые были в советское время. Нет людей, которые по квалификации и должности обязаны помогать молодым педагогам.
Молодежь и воспитание: цифры, которые тревожат Такой же лукавый характер носят и разговоры о том, что студенты близки к школьникам по возрасту, у них есть общие интересы и это будет способствовать формированию доверительного общения и повышению уровня воспитательной работы. Увы! Эти слова также не выдерживают критики.
По заказу председателя СПЧ, советника президента В. А. Фадеева, ВЦИОМ был проведен опрос, результаты которого повергли общество в шоковое состояние. В возрастной категории от 18 до 24 лет – а это те самые студенты, которых мы предлагаем пустить в школы, – правильные ответы на простейшие вопросы о культуре, истории, географии родной страны знает ничтожно малое количество опрошенных. Вот, извольте: • Куда впадает Волга? – 18% • Кого и когда свергли большевики? – 12% • Сколько на Земле океанов? – 18% • Самая длинная река России? – 12% • Кого убил Чичиков в «Мертвых душах»? – 7% • В каком веке творил Пушкин? – около 30%
Так вот, если эти незрелые люди, придя в школу, должны будут заниматься воспитательной работой, то о воспитании добросовестности, патриотизма придется забыть. Какой пример они подадут подрастающему поколению?
Бывают исключения, но они – редки Да, они близки по возрасту. У них общие интересы. Но эти общие интересы, общая культура и общие принципы могут оказаться не очень высокого уровня и не будут способствовать воспитанию. Многие студенты будут искать у школьников легкого успеха, взаимопонимания не на основе успешного преподавания, строгой и справедливой оценки достижений учеников, а опускаясь до их ступени развития, вместо того чтобы поднимать класс до более высокого уровня культуры, знания предмета, добросовестности и нравственности. Разумеется, бывают исключения, которые заставляют нас обратить внимание на то, что обычно бывает иначе. Я сам когда-то начал с того, что студентом пошел в школу, ни секунды не думая, что там останусь на всю жизнь. Но никого из моих однокурсников, которые работали в школах и центрах дополнительного образования, кроме меня, не осталось. Редкие исключения, которые остаются в школе и достигают высокой квалификации, становятся известными, бывают. Среди них – Максим Пратусевич, мой ученик, заслуженный учитель РФ, победитель конкурсов на звание лучшего учителя, а затем и лучшего директора школ России; Вадим Соломин, заслуженный учитель РФ, и другие победители профессиональных конкурсов, ставшие выдающимися учителями.
Несколько лет назад я чуть ли не насильно заставил пойти работать учителем аспиранта нашей кафедры. Он меня проклинал, но я додавил – и он пошел учителем в школу. Потом он досрочно защитил кандидатскую диссертацию по физико-математическим наукам, закончил аспирантуру и, неожиданно для многих, не остался преподавать в университете, а остался школьным учителем. Такое бывает. Но это редкий, штучный случай.
Не путайте благо с подменой Во всех упомянутых случаях рядом с ними были опытные учителя-наставники, которые помогли им не только в педагогическом и методическом плане, но и заразили вирусом служения, в силу которого они и реализовались в педагогической профессии. Но таких случаев за 50 лет моего педагогического стажа, к сожалению, было до обидного мало. И не стоит путать разрешение студентам работать в школе (что есть благо) с попыткой выдать это за решение проблемы нехватки квалифицированных педагогических кадров.
Статья опубликована в «Учительской газете», №6 (11032) от 24.06.2025.
