Прореха на человечестве: жизнь смешного человека на пути к спасению
«Кенотаф» — издание, которое внимательно следит за миром букв, анализирует его — и иногда подает сигналы во Вселенную об усвоенном материале. В этот раз Егор Сенников решил произвести передачу шифровки о биографии Егора Летова «Он увидел солнце», написанной Александром Горбачевым*. Книга уже вышла на бумаге в издательстве «Выргород» — и Егор Сенников уверен: перед нами одна из самых жизнеутверждающих книг последнего времени.
Это болото источает заразу.
Я вижу лица со следами проказы.
Сетью землю покрыли заводы.
Гадят и срут, убивая ее!
В 1960-е годы в Сибири были обнаружены месторождения черного золота. Найденное ископаемое топливо должно было изменить всё — десятки тысяч людей были заняты их освоением, принимались государственные программы, подписывались договоры с западногерманским правительством. Из глубин Сибири потянулась вдаль труба. Полвека она влияла на судьбы континента, а из перенесённых по ней богатств рождались состояния, политические альянсы, особняки, дороги и прочие интересные вещи.
И в те же годы, в той же Сибири забил еще один фонтан, напор которого оказался таким мощным, что сносил не только башни, но, казалось, мог снести и весь мир. Из него нам еще черпать и черпать — и цены на его содержимое неуклонно растут.
В 1960-е в Сибири родился Егор Летов.
Книга Александра Горбачева о нём — это попытка описать путь и судьбу этого странного зверя, этого передатчика смыслов, которые он извлекал то ли с неба по трубе, то ли из глубин сибирских руд. И попытка эта крайне удачная.
Когда-то меня очень удивляло название и фильма, и фонда Александра Сокурова — «Пример интонации». «Почему интонация, откуда на ней такой акцент?» — думал я. С годами же я понял, что интонация — самая важная вещь, которая, чаще всего, стоит выше и формы, и сути. И в этой книге — интонация найдена правильная: она не панибратская, здесь нет попытки прикинуться другом и хорошим знакомым Летова, но, все равно она очень личная. Она тактичная и уважительная, иногда может быть даже с перебором — были места, где хотелось автора под руку подтолкнуть и сказать: давай же, попробуй тут ударить.
Но удара не следует. Лишь спокойный изучающий взгляд.
Эта книга не похожа на самого Летова — это не ураган или невротичный хаос; больше похожа на пришёпетывание Леонида Федорова в микрофон, если бы он спокойно описывал мир вокруг себя.
В подворотне бьется чёрная сотня,
В переулке будут жертвы и трупы.
В интервью «Кенотафу» Горбачев говорил, что сейчас для него лично «важнее всего в Летове то, что он показывает, как жить, действовать и гореть в ситуации тотального поражения и пиздеца». И эта линия здесь есть, но не она здесь самая главная и вдохновляющая.
Мы следим за тем, как через одного человека проходит огромное количество энергии, а он ей честно делится с окружающим миром. И энергия эта страшная — она вроде как зовет к гибели, но при этом силы исходит так много, что ты благодаря ей же преодолеваешь смерть. Вместо гроба — пляски, вместо последней записки — спасительная истерика.
Такие энергетические потоки проходят через любого творческого человека — и во времена летовского расцвета эти силы распада и творения пробивали себе путь самыми разными способами. Многих они отравляют так, что сводят в могилу раньше срока. Летов продержался подольше многих — и не только прошел этот путь рука об руку со страшной силой, но и смог её приручить, и приласкать.
И примириться с ней. Главный сюжет, за которым следишь, листая страницы — это отношения человека со смертью, которая то идёт по улице, то манит из леса. Как сологубовская недотыкомка, она мелькает и зовёт, и иногда так соблазнительно ей поддаться.
Но надо жить. Проходят мгновения слабости и боли, и в конце концов, остается четкое понимание — надо жить назло всем и всему, жить долго и счастливо.
По возможности — вечно.
Часовой у входа встал
Город до смерти устал
Старый город голодал
Враг оружье отобрал
* Минюст РФ внес Александра Горбачева в реестр иностранных агентов.
Поддержите «Кенотаф» подпиской: телеграм-канал | Boosty
>>Click here to continue<<
