О пытках, беззаконии и ценностях (2/4)
В действительности же сложно придумать что-либо более порочащее память погибших, чем это. Они стали жертвами фанатиков, отрицающих закон и само человеческое достоинство. А теперь же те, кто были призваны защищать эти ценности и установить правосудие, сами уподобились этим фанатикам. Память жертв требует справедливости, но о какой справедливости может идти речь, когда её фундаментальные основы были с самого начала попраны. Вы хотите закона? О каком законе может идти речь, когда прямой запрет пыток так нагло игнорируется и никаких последствий для нарушителей не наступает? Вы хотите презумпции невиновности? О какой презумпции может идти речь, когда люди радуются насилию над теми, кто ещё даже не был назван судом виновными? Вы хотите установления истины и правосудия? О каких истине и правосудии может идти речь, когда показания из подозреваемых выбиваются силой, когда они готовы сказать всё что угодно под угрозой смерти, а судебные заседания закрываются от общественности, потому что слишком стыдно на камеру и в присутствии зрителей обсуждать, почему подозреваемого доставили в суд без уха?
Уже позавчера вечером задержали ещё двух человек, которые непосредственно в расстреле не участвовали но, предположительно, официально продали террористам свою машину. А вчера утром задержали человека, который сдал террористам свою квартиру через объявление на Авито. Однако, после всего, что мы наблюдали днями ранее, единственное, о чём я могу думать – это то, что я не знаю и, видимо, никогда не узнаю, имеют ли эти люди какое-то отношение к произошедшему или нет. Потому что никакого доверия к тем, кто их задержал у меня тоже нет. Если они могут так обращаться с законом и людьми, если они применяют в своей работе такие бесчеловечные (и ненадёжные) методы, могут публично и без всякого риска ответственности врать и прикрывать душегубов в своих рядах, то каким вообще заявлениям, утверждениями и заключениям этих людей можно верить? И ладно я, я просто человек со стороны, но каково будет родственникам погибших, которые могут навсегда остаться с чувством, что истина не была установлена, и что государство просто нагло воспользовалось их трагедией, чтобы прикрыть собственный провал и, судя по последним заявлениям, чтобы оправдать свои внешнеполитические авантюры?
И самое страшное во всём этом, что единственным результатом будет не правосудие и восстановление справедливости по отношению к жертвам, но абсолютная нормализация насилия и пыток в работе правоохранительных органов и, в действительности, государства в целом. В стране, где и без того пытки – регулярно явление, от которого ежедневно страдают невинные люди (почитайте истории в инстаграме “Команды против пыток”). Для меня, как правозащитника, такие истории не в новинку, и мне очень хорошо известно, как пытки во всех их богатстве и разнообразии используются в таких делах для получения нужного результата в работе силовиков. Только теперь оказывается, что можно и не скрывать их, а гордиться ими, если правильно преподнести образ и злодеяния жертв пыток публике. И реальные жертвы никогда не найдут ни защиты, ни справедливости, ни понимания. Как обычно, ради абстрактного леса (который, кстати, редко насчитывает больше нескольких осинок) не будут считаться с безымянными горами щепок.
Террористический акт потому и называется террористическим, что его задача не просто убить как можно больше людей, но и породить настолько дикий страх, что он начнёт разрушать сами основы общества. И не сказать, что наше общество было и до этого в хорошем состоянии, но эффект, тем не менее, налицо. Терроризм победил. И не потому что террористы были сильны, а потому что мы оказались слабы.
>>Click here to continue<<