Create: Update:
Мобилизационный пункт в музее Москвы открыт сегодня и будет работать до 30 октября
Опасно ли появляться на Парке Культуры: вроде нет, у метро тихо. Вход в музей с Садового закрыт.
Зато через ворота с Садового в музей заезжают машины и автобусы. Центральный плац (где обычно велошкола «Красный насос» учит детей кататься на великах) отдали под парковку.
На парковке машины и автобусы стоят с субботы. О своих планах водители и их пассажиры ничего не говорят.
Причудливый набор полиции, ГИБДД и охраны мониторит вход с Остоженки, где катаются скейтеры и стоит фургон «Юстас». Люди в форме говорят, что раздача повесток и зазывание людей с улицы не входит в их полномочия.
Сообщают, что люди сюда приезжают уже с вещами и родителями. Прощания («без особых слез») идут в кофейне «Лес». Один мужчина попросил вместо Боба Марли включить что-то патриотическое, но согласился с тем, что это не часть мобилизации, а просто кофейня.
В самой кофейне идёт распродажа винила, а улыбчивая, но твёрдая девушка за стойкой говорит «Да, как-то резко сменилась публика».
Опасно ли появляться на Парке Культуры: вроде нет, у метро тихо. Вход в музей с Садового закрыт.
Зато через ворота с Садового в музей заезжают машины и автобусы. Центральный плац (где обычно велошкола «Красный насос» учит детей кататься на великах) отдали под парковку.
На парковке машины и автобусы стоят с субботы. О своих планах водители и их пассажиры ничего не говорят.
Причудливый набор полиции, ГИБДД и охраны мониторит вход с Остоженки, где катаются скейтеры и стоит фургон «Юстас». Люди в форме говорят, что раздача повесток и зазывание людей с улицы не входит в их полномочия.
Сообщают, что люди сюда приезжают уже с вещами и родителями. Прощания («без особых слез») идут в кофейне «Лес». Один мужчина попросил вместо Боба Марли включить что-то патриотическое, но согласился с тем, что это не часть мобилизации, а просто кофейня.
В самой кофейне идёт распродажа винила, а улыбчивая, но твёрдая девушка за стойкой говорит «Да, как-то резко сменилась публика».
Мобилизационный пункт в музее Москвы открыт сегодня и будет работать до 30 октября
Опасно ли появляться на Парке Культуры: вроде нет, у метро тихо. Вход в музей с Садового закрыт.
Зато через ворота с Садового в музей заезжают машины и автобусы. Центральный плац (где обычно велошкола «Красный насос» учит детей кататься на великах) отдали под парковку.
На парковке машины и автобусы стоят с субботы. О своих планах водители и их пассажиры ничего не говорят.
Причудливый набор полиции, ГИБДД и охраны мониторит вход с Остоженки, где катаются скейтеры и стоит фургон «Юстас». Люди в форме говорят, что раздача повесток и зазывание людей с улицы не входит в их полномочия.
Сообщают, что люди сюда приезжают уже с вещами и родителями. Прощания («без особых слез») идут в кофейне «Лес». Один мужчина попросил вместо Боба Марли включить что-то патриотическое, но согласился с тем, что это не часть мобилизации, а просто кофейня.
В самой кофейне идёт распродажа винила, а улыбчивая, но твёрдая девушка за стойкой говорит «Да, как-то резко сменилась публика».
Опасно ли появляться на Парке Культуры: вроде нет, у метро тихо. Вход в музей с Садового закрыт.
Зато через ворота с Садового в музей заезжают машины и автобусы. Центральный плац (где обычно велошкола «Красный насос» учит детей кататься на великах) отдали под парковку.
На парковке машины и автобусы стоят с субботы. О своих планах водители и их пассажиры ничего не говорят.
Причудливый набор полиции, ГИБДД и охраны мониторит вход с Остоженки, где катаются скейтеры и стоит фургон «Юстас». Люди в форме говорят, что раздача повесток и зазывание людей с улицы не входит в их полномочия.
Сообщают, что люди сюда приезжают уже с вещами и родителями. Прощания («без особых слез») идут в кофейне «Лес». Один мужчина попросил вместо Боба Марли включить что-то патриотическое, но согласился с тем, что это не часть мобилизации, а просто кофейня.
В самой кофейне идёт распродажа винила, а улыбчивая, но твёрдая девушка за стойкой говорит «Да, как-то резко сменилась публика».
>>Click here to continue<<
Психо Daily