Channel: Наташ, проверь!
Рыба взвешивается самостоятельно. Встает с прилавка, идет и взвешивается. Абсолютно самостоятельно.
Фокус в том, что тут у нас возвратный глагол, а у него есть несколько значений.
Постфикс «-ся» — это исторически краткая форма местоимения «себя», т.е. речь о том, что действие направлено на самого себя: я взвешиваю (кого, чего) себя => я взвешиваюСЬ; она взвешивает (кого, чего) себя => она взвешиваетСЯ. (Это и называется возвратным глаголом.)
Потом эта «-ся»-форма обросла другими значениями, в том числе служит для образования страдательного (пассивного) залога: «картина пишется художником». Такие конструкции как правило требуют некое действующее лицо в творительном падеже: кем это делается?
В нашем примере произошла накладка. Авторы очевидно имели в виду страдательный залог: напиши они «Рыба взвешивается покупателями в соседнем отеле», двусмысленности бы не возникло.
Но авторы, вместо того чтобы указать
действующее лицо, добавили словечко «самостоятельно», и теперь совершенно справедливо видится обычное «действие, направленное на себя»: это логично и ожидаемо. Что-то делается кем-то, самостоятельно. Рыба взвешивается самостоятельно.
Этим грешат, кстати, очень часто. Домашняя работа пишется самостоятельно — имеют в виду страдательный залог, а звучит в итоге так, словно домашняя работа пишет себя сама.
И проблема здесь не только в возвратных глаголах и «-ся»-формах, а в том, что все повально злоупотребляют страдательным залогом. Вместо того, чтобы написать, «КТО и что делает», пишут, что «нечто делается». Проверка проводится. Решение принимается. Вопрос рассматривается. Деньги из бюджета выделяются. Самостоятельно.
Фокус в том, что тут у нас возвратный глагол, а у него есть несколько значений.
Постфикс «-ся» — это исторически краткая форма местоимения «себя», т.е. речь о том, что действие направлено на самого себя: я взвешиваю (кого, чего) себя => я взвешиваюСЬ; она взвешивает (кого, чего) себя => она взвешиваетСЯ. (Это и называется возвратным глаголом.)
Потом эта «-ся»-форма обросла другими значениями, в том числе служит для образования страдательного (пассивного) залога: «картина пишется художником». Такие конструкции как правило требуют некое действующее лицо в творительном падеже: кем это делается?
В нашем примере произошла накладка. Авторы очевидно имели в виду страдательный залог: напиши они «Рыба взвешивается покупателями в соседнем отеле», двусмысленности бы не возникло.
Но авторы, вместо того чтобы указать
действующее лицо, добавили словечко «самостоятельно», и теперь совершенно справедливо видится обычное «действие, направленное на себя»: это логично и ожидаемо. Что-то делается кем-то, самостоятельно. Рыба взвешивается самостоятельно.
Этим грешат, кстати, очень часто. Домашняя работа пишется самостоятельно — имеют в виду страдательный залог, а звучит в итоге так, словно домашняя работа пишет себя сама.
И проблема здесь не только в возвратных глаголах и «-ся»-формах, а в том, что все повально злоупотребляют страдательным залогом. Вместо того, чтобы написать, «КТО и что делает», пишут, что «нечто делается». Проверка проводится. Решение принимается. Вопрос рассматривается. Деньги из бюджета выделяются. Самостоятельно.
Вот оно, злоупотребление творительным падежом:
«воспрещается посещать (кем, чем) молодыми людьми кафе» и «посещая кафе (кем, чем) молодёжью».
Что не так? У каждого падежа есть не только вопрос (кто-что, кого-чего), но и значение. Как правило, не одно.
Творительный падеж в других языках называется «инструментальным» (т.к. в латинском он назывался casus instrumentalis).
Это неспроста: в первую очередь творительный падеж указывает нам на ИНСТРУМЕНТ, которым было произведено какое-то действие.
Поэтому, если мы вместо «Икс сделал это» говорим «это сделано Иксом» — мистер Икс приобретает некий оттенок инструментальности, «осложняется значением орудийности».
Поэтому «роман написан Достоевским» звучит словно «гвоздь забит молотком». Такая конвертация Достоевского в молоток — излюбленный маневр канцелярита.
Почему люди так пишут? Предположу, что автор пал жертвой известного синдрома: желания сделать «посолиднее» за счет отборной канцелярщины — т.е. по сути это попытка добавить в обычное человеческое объявление элементы чиновничьих протоколов.
Что учесть? Человек — не инструмент. Если вы говорите о субъекте действия (о том, кто что-то делает), то лучше использовать именительный — кто, что. А если выводите его в творительный падеж, то сто раз подумайте: а надо ли. Бывает, что надо. Об этом, кстати, стоит поговорить подробнее — в следующем посте (осторожно, лонгрид!).
«воспрещается посещать (кем, чем) молодыми людьми кафе» и «посещая кафе (кем, чем) молодёжью».
Что не так? У каждого падежа есть не только вопрос (кто-что, кого-чего), но и значение. Как правило, не одно.
Творительный падеж в других языках называется «инструментальным» (т.к. в латинском он назывался casus instrumentalis).
Это неспроста: в первую очередь творительный падеж указывает нам на ИНСТРУМЕНТ, которым было произведено какое-то действие.
Поэтому, если мы вместо «Икс сделал это» говорим «это сделано Иксом» — мистер Икс приобретает некий оттенок инструментальности, «осложняется значением орудийности».
Поэтому «роман написан Достоевским» звучит словно «гвоздь забит молотком». Такая конвертация Достоевского в молоток — излюбленный маневр канцелярита.
Почему люди так пишут? Предположу, что автор пал жертвой известного синдрома: желания сделать «посолиднее» за счет отборной канцелярщины — т.е. по сути это попытка добавить в обычное человеческое объявление элементы чиновничьих протоколов.
Что учесть? Человек — не инструмент. Если вы говорите о субъекте действия (о том, кто что-то делает), то лучше использовать именительный — кто, что. А если выводите его в творительный падеж, то сто раз подумайте: а надо ли. Бывает, что надо. Об этом, кстати, стоит поговорить подробнее — в следующем посте (осторожно, лонгрид!).
Когда и зачем стоит «превращать Достоевского в молоток»?
Творительный падеж в значении «субъект, производитель действия» (т.е. действие было сделано кем-то) нужен прежде всего для создания пассивных конструкций. Давайте два слова о них.
Вообще активный/пассивный залог — это своего рода отношения между субъектом, действием и объектом. Это словно два разных взгляда на одно и то же действие.
Смотрите:
«Мама привела отца домой» vs «Отец был приведен домой матерью».
Первый вариант звучит так, словно мама была инициатором, второй — словно отец был не в состоянии идти. Т.е. один из эффектов пассивного залога делает объект слегка беспомощным («ребенок был накормлен», «собака была выгуляна» и тд).
Поэтому, делая пассивную конструкцию, где объектом является человек, задумайтесь: надо ли вам его делать таким безвольным?
Сравните: «мама меня накормила» vs «я была накормлена мамой».
Второй эффект страдательного залога (пассивного) — мы лишаем предложение героя и яркого события.
«Дом был построен моим дедом» vs «Мой дед построил этот дом».
«Я заняла первое место» vs «Первое место было занято мной».
Здесь на первый план выходит не тот, кто совершил действие, а объект этого действия. Если вам важно вытеснить действующее лицо или поговорить об объекте/предмете, то пассивные конструкции в самый раз.
По сути, это выбор — о ком, о чем мы вообще говорим? Кто тут главный? Если мы говорим о Достоевском, то «Достоевский написал роман». Если мы обсуждаем сам роман, на первом месте, в фокусе именно само произведение, то «роман был написан Достоевским» (и да, пусть Достоевский звучит как орудие!).
В общем, вопрос цели и того, что именно мы хотим сказать.
Чем еще опасен творительный падеж в страдательном залоге?
Часто возникают скопления творительных (или цепочки), когда два слова подряд идут в одном падеже, и поди разбери, кто на ком стоял:
«Он назначен министром директором» (что?).
Или совсем комические формы, вроде как «я была накормлена мамой кашей» (кем, чем, что?!).
Откуда это все берется?
Из официально-делового стиля. Как только он выходит из берегов, сразу превращается в канцелярит.
Откуда взялся канцелярит, который мы тут ругаем? Само словцо придумал Корней Чуковский. Обратите внимание, оно образованно с помощью суффикса, который обычно используют для наименования болезней — колит, фарингит, менингит. Потому что канцеляритом Корней Иванович назвал нездоровое использование элементов официально-делового стиля вне этого самого стиля.
Официально-деловой стиль — это не «солидный слог» или «речь делового человека». Это прежде всего всякие протоколы. Большинство элементов стиля сформировались давным-давно. Какие-то обороты появились уже в XI веке (а что вы думали? деловые отношения были и тогда), но расцвет стиля связан с развитием государственного аппарата: плодились министерства и ведомства, плодились бумаги, и чтобы привести все это в порядок, требовался единый стиль. Стиль, похожий на трафарет: чтобы только личные данные вносить, а остальное под копирку. Канцелярит — это когда протокольный оборот возникает вне протокола.
И вот эта страсть к пассивному, безличному — это подсознательное желание превратить свой текст в министерскую бумажку, написанную по трафарету.
Творительный падеж в значении «субъект, производитель действия» (т.е. действие было сделано кем-то) нужен прежде всего для создания пассивных конструкций. Давайте два слова о них.
Вообще активный/пассивный залог — это своего рода отношения между субъектом, действием и объектом. Это словно два разных взгляда на одно и то же действие.
Смотрите:
«Мама привела отца домой» vs «Отец был приведен домой матерью».
Первый вариант звучит так, словно мама была инициатором, второй — словно отец был не в состоянии идти. Т.е. один из эффектов пассивного залога делает объект слегка беспомощным («ребенок был накормлен», «собака была выгуляна» и тд).
Поэтому, делая пассивную конструкцию, где объектом является человек, задумайтесь: надо ли вам его делать таким безвольным?
Сравните: «мама меня накормила» vs «я была накормлена мамой».
Второй эффект страдательного залога (пассивного) — мы лишаем предложение героя и яркого события.
«Дом был построен моим дедом» vs «Мой дед построил этот дом».
«Я заняла первое место» vs «Первое место было занято мной».
Здесь на первый план выходит не тот, кто совершил действие, а объект этого действия. Если вам важно вытеснить действующее лицо или поговорить об объекте/предмете, то пассивные конструкции в самый раз.
По сути, это выбор — о ком, о чем мы вообще говорим? Кто тут главный? Если мы говорим о Достоевском, то «Достоевский написал роман». Если мы обсуждаем сам роман, на первом месте, в фокусе именно само произведение, то «роман был написан Достоевским» (и да, пусть Достоевский звучит как орудие!).
В общем, вопрос цели и того, что именно мы хотим сказать.
Чем еще опасен творительный падеж в страдательном залоге?
Часто возникают скопления творительных (или цепочки), когда два слова подряд идут в одном падеже, и поди разбери, кто на ком стоял:
«Он назначен министром директором» (что?).
Или совсем комические формы, вроде как «я была накормлена мамой кашей» (кем, чем, что?!).
Откуда это все берется?
Из официально-делового стиля. Как только он выходит из берегов, сразу превращается в канцелярит.
Откуда взялся канцелярит, который мы тут ругаем? Само словцо придумал Корней Чуковский. Обратите внимание, оно образованно с помощью суффикса, который обычно используют для наименования болезней — колит, фарингит, менингит. Потому что канцеляритом Корней Иванович назвал нездоровое использование элементов официально-делового стиля вне этого самого стиля.
Официально-деловой стиль — это не «солидный слог» или «речь делового человека». Это прежде всего всякие протоколы. Большинство элементов стиля сформировались давным-давно. Какие-то обороты появились уже в XI веке (а что вы думали? деловые отношения были и тогда), но расцвет стиля связан с развитием государственного аппарата: плодились министерства и ведомства, плодились бумаги, и чтобы привести все это в порядок, требовался единый стиль. Стиль, похожий на трафарет: чтобы только личные данные вносить, а остальное под копирку. Канцелярит — это когда протокольный оборот возникает вне протокола.
И вот эта страсть к пассивному, безличному — это подсознательное желание превратить свой текст в министерскую бумажку, написанную по трафарету.
«Кругом фашизм, геноцид, сегрегация!»: как работает речевая спекуляция
Привет, друзья! Как думаете: уместно ли говорить про «геноцид самцов-богомолов»? или сказать «это не любовь, это какой-то фашизм»? или, раскладывая по разным корзинам зелёные и красные яблоки, назвать это «сегрегацией»?
Спойлер: да, уместно. А вот высказывания в духе «сегодня на фейсбуке царит геноцид русскоязычных» или «я много раз сталкивалась с геноцидом» — уже нет, т.к. здесь начинается спекуляция и подмена понятий.
Смотрите. Есть слова, у них есть значения. Мы можем употреблять их в прямом значении («железные ворота») или в переносном («железные нервы»).
Спекуляция расцветает там, где слово употребляется словно «между» прямым и переносным значением: то ли автор в прямом смысле, но неточно употребил слово, то ли в переносном. Этакая «серая зона» для смысла. Вот, например!
«Геноцид» — это термин, у него весьма четкие границы, прописанные в конвенции ООН и в законах отдельных стран. До его появления использовалось слово «резня», т.е. речь идет об уничтожении людей.
При этом «геноцид» запросто используется в переносном значении: «геноцид литературы», «интеллектуальный геноцид» и т.д. Сам контекст обозначает границы — мы понимаем, что это метафоры, что речь о пагубном воздействии чего-либо на что-либо, а не о «вырезании этнической группы».
А вот фраза «я много раз в своей жизни сталкивалась с геноцидом» — она что значит? Что автор много раз кого-то убил по национальному признаку? Или что много раз убивали его? Или это метафора? Здесь автор под слово «геноцид» подкладывает понятие «притеснение», но это совсем не одно и то же. Это и не буквальный смысл, и не метафора.
У такого явления два печальных эффекта: оно искажает реальность и словно «обытовляет» страшное, в общем-то, значение слова — если мы начнем называть «убийством» любое насилие, мы снизим страх перед самим реальным убийством.
Написала об этом статью — там и про фашизм, и про сегрегацию, с примерами из Национального корпуса русского языка и интернетов.
https://good-story.agency/tpost/gl92kvtrm1-krugom-fashizm-genotsid-segregatsiya-kak
Привет, друзья! Как думаете: уместно ли говорить про «геноцид самцов-богомолов»? или сказать «это не любовь, это какой-то фашизм»? или, раскладывая по разным корзинам зелёные и красные яблоки, назвать это «сегрегацией»?
Спойлер: да, уместно. А вот высказывания в духе «сегодня на фейсбуке царит геноцид русскоязычных» или «я много раз сталкивалась с геноцидом» — уже нет, т.к. здесь начинается спекуляция и подмена понятий.
Смотрите. Есть слова, у них есть значения. Мы можем употреблять их в прямом значении («железные ворота») или в переносном («железные нервы»).
Спекуляция расцветает там, где слово употребляется словно «между» прямым и переносным значением: то ли автор в прямом смысле, но неточно употребил слово, то ли в переносном. Этакая «серая зона» для смысла. Вот, например!
«Геноцид» — это термин, у него весьма четкие границы, прописанные в конвенции ООН и в законах отдельных стран. До его появления использовалось слово «резня», т.е. речь идет об уничтожении людей.
При этом «геноцид» запросто используется в переносном значении: «геноцид литературы», «интеллектуальный геноцид» и т.д. Сам контекст обозначает границы — мы понимаем, что это метафоры, что речь о пагубном воздействии чего-либо на что-либо, а не о «вырезании этнической группы».
А вот фраза «я много раз в своей жизни сталкивалась с геноцидом» — она что значит? Что автор много раз кого-то убил по национальному признаку? Или что много раз убивали его? Или это метафора? Здесь автор под слово «геноцид» подкладывает понятие «притеснение», но это совсем не одно и то же. Это и не буквальный смысл, и не метафора.
У такого явления два печальных эффекта: оно искажает реальность и словно «обытовляет» страшное, в общем-то, значение слова — если мы начнем называть «убийством» любое насилие, мы снизим страх перед самим реальным убийством.
Написала об этом статью — там и про фашизм, и про сегрегацию, с примерами из Национального корпуса русского языка и интернетов.
https://good-story.agency/tpost/gl92kvtrm1-krugom-fashizm-genotsid-segregatsiya-kak
good-story.agency
«Кругом фашизм, геноцид, сегрегация!»: как работает речевая спекуляция
Уместно ли говорить про<em> </em>«геноцид самцов-богомолов»? или сказать «это не любовь, это какой-то фашизм»? или, раскладывая по разным корзинам зелёные и красные яблоки, назвать это «сегрегацией»?
Привет, друзья! Вспомнила (не прошло и три года), что у меня есть Телеграм-канал. И как будто он вдруг попросился во вторую жизнь.
Когда я заводила этот канал, мне хотелось делиться своим взглядом на текст: показывать, что это за инструмент и как он работает. Тот момент совпал с «голосованием на пеньках», когда в Конституцию вводились дополнения — которые оказались яркими и дикими примерами того, как можно обойтись с текстом. Мой энтузиазм иссяк тогда, когда стало казаться, будто «разговоры о тексте» более неуместны и бессмысленны.
Из сегодняшнего дня мне видится иначе: хочется сфокусироваться на том, что ты можешь. А я могу читать, писать и делиться. Текст все еще часть нашей жизни — в конце концов, мы концептуализируем мир посредством слов. Работа со словом — это всегда работа с головой. А голову сейчас особенно хочется сберечь.
Поэтому, дорогие, предлагаю держаться дальше и держаться вместе! Заглядывайте теперь сюда почаще: буду писать потихоньку про книги, работу с текстом и работу с мыслью.
Когда я заводила этот канал, мне хотелось делиться своим взглядом на текст: показывать, что это за инструмент и как он работает. Тот момент совпал с «голосованием на пеньках», когда в Конституцию вводились дополнения — которые оказались яркими и дикими примерами того, как можно обойтись с текстом. Мой энтузиазм иссяк тогда, когда стало казаться, будто «разговоры о тексте» более неуместны и бессмысленны.
Из сегодняшнего дня мне видится иначе: хочется сфокусироваться на том, что ты можешь. А я могу читать, писать и делиться. Текст все еще часть нашей жизни — в конце концов, мы концептуализируем мир посредством слов. Работа со словом — это всегда работа с головой. А голову сейчас особенно хочется сберечь.
Поэтому, дорогие, предлагаю держаться дальше и держаться вместе! Заглядывайте теперь сюда почаще: буду писать потихоньку про книги, работу с текстом и работу с мыслью.
#книжковаПолыця
Перечитываю «Конец режима» Баунова — пытаюсь найти в книге опору и нахожу. Читала летом, когда она только вышла, и читала только про Грецию, остальное пробегала глазами. Сейчас вчитываюсь в каждое слово (некоторые вещи хочется зачитывать вслух), чтобы вместе со словом впечатался смысл: все то, что мы проживаем сегодня, уже было. И было совсем недавно, и было недалеко, и там это завершилось.
«Во второй половине ХХ века закончились три последние диктатуры Западной Европы — режимы Франко в Испании, Салазара в Португалии и «черных полковников» в Греции… В своей книге политический исследователь и журналист Александр Баунов рассказывает о том, как пытались продлить свое существование и завершились диктатуры этих трех стран…» (Из аннотации.)
Перечитываю «Конец режима» Баунова — пытаюсь найти в книге опору и нахожу. Читала летом, когда она только вышла, и читала только про Грецию, остальное пробегала глазами. Сейчас вчитываюсь в каждое слово (некоторые вещи хочется зачитывать вслух), чтобы вместе со словом впечатался смысл: все то, что мы проживаем сегодня, уже было. И было совсем недавно, и было недалеко, и там это завершилось.
«Во второй половине ХХ века закончились три последние диктатуры Западной Европы — режимы Франко в Испании, Салазара в Португалии и «черных полковников» в Греции… В своей книге политический исследователь и журналист Александр Баунов рассказывает о том, как пытались продлить свое существование и завершились диктатуры этих трех стран…» (Из аннотации.)
«Лучше заботиться о мешке блох, чем об одной женщине»: что говорят о женщинах (и мужчинах!) русские, испанские и итальянские пословицы
В сезон весенних праздников нашла старую свою работу, доклад для студенческой конференции по актуальным вопросам языкознания. Тема такая: «Образ женщины в пословицах и поговорках: русская, итальянская, испанская традиции». Перечитав, поняла, что выводы мы можем сделать не столько о женщинах, сколько о мужчинах — ведь это они являются главными выразителями «народной мудрости». Разделила материал на несколько частей (роли, внешность, темперамент, нравственность) и публикую первую: про гендерные роли и отношения. Как сказала после конференции одна профессорка: «интересного много, научного мало». На большее не претендую.
Не «женщина», а «баба»
В сборнике русских пословиц и поговорок Вл. И. Даля слово «женщина» используется лишь дважды, для остальных случаев используется лексема «баба». Итальянцы используют почтительное слово «donna», близкое по значению к «госпожа». Испанский язык, сохраняя близкую к итальянскому форму «doña» для почтительного обращения к женщине, использует слово «mujer» в значении «женщина». А теперь, собственно, к пословицам и поговоркам.
«Лучше заботиться о мешке блох, чем об одной женщине»
Ох, как жалеют себя мужчины, говоря о жизни с женщиной:
E’meglio atvere la cura di un sacco di pulci che d’una donna. Лучше заботиться о мешке блох, чем об одной женщине. (Ит.)
Con la mujer y el pescado, mucho cuidado. С женщиной и с рыбой хлопот не оберешься. (Исп.)
Правда, о том, как поладить с женщиной, есть действительно дельный совет в испанских пословицах:
A los burros palos, y a la mujer regalos. Осла палкой, а женщину подарками
A la mujer y a la guitarra hay que templarla para usarla. Женщину, как и гитару, перед игрой настраивают. Или: A la mujer y a la cabra, soga larga. Pero sin perderla de vista. Козу и женщину держи на длинной веревке. Но не теряй из виду.
И конечно, женщина — это бесконечный источник опасности для любого мужчины:
El juego la mujer y el vino, sacan al hombre de tino. Игра, женщина и вино лишают мужчин благоразумия.
Agua de pozo y mujer desnuda, mandan al hombre a la sepultura. Вода из ямы и обнаженная женщина доводят мужчин до могилы.
Gatos y mujeres, buenas uñas tienen. У котов и женщин ногти хороши.
De abril y de la mujer, todo lo malo hay que temer. От апреля и женщин ожидай всего худшего.
A la mujer, ni todo el amor, ni todo el dinero. Ни в женщину, ни в любовь все деньги не вкладывай.
De la mujer y el dinero no te burles compañero. С деньгами и женщинами, приятель, не шути.
Надо ли говорить, что женщины — исчадия ада? Конечно, нет, за вас уже все сказали:
Donde mujer no hay, el diablo la trae. Где нет женщин, дьявол их придумает.
Donde reina la mujer, el diablo es primer ministro. Где королева – женщина, там дьявол премьер министр.
«Баба с возу», или Что там с гендерными ролями
О ролях в семье по модели лучше всего говорит русская пословица:
Бабка с кашкой, а дед с ложкой.
Место и роль женщины четко очерчено:
Кошка да баба завсегда в избе, а мужик да собака завсегда на дворе.
Знай, баба, донце да кривое веретенце.
У итальянцев тоже есть разделение «мужчина добывает, женщина ждет дома», но только послушайте, через какие образы они эту мысль доносят:
Le donne alla calza e gli uomini in piazza. Женщина в чулках – мужчина на площади. (то есть Добытчик мужчина, жена у камина).
О роли итальянской женщины по отношению к мужчине можно судить по следующей пословице:
L'uomo propone e la donna dispone. Мужчина предполагает, женщина располагает.
È la donna che fa l'uomo. Та женщина, что делает мужчину.
Con il fuoco si prova l'oro, con l'oro la donna e con la donna l'uomo. Огнём проверяется золото, золотом – женщина, женщиной – мужчина.
И если в русской пословицы «мужик без бабы пуще малых деток сирота» говорится о бытовой беспомощности мужчины, то итальянцы делают упор на интересе:
Un uomo sulla luna non sarà mai interessante quanto una donna sotto il sole. Мужчине никогда не будет интересно на луне, когда женщина под солнцем.
В сезон весенних праздников нашла старую свою работу, доклад для студенческой конференции по актуальным вопросам языкознания. Тема такая: «Образ женщины в пословицах и поговорках: русская, итальянская, испанская традиции». Перечитав, поняла, что выводы мы можем сделать не столько о женщинах, сколько о мужчинах — ведь это они являются главными выразителями «народной мудрости». Разделила материал на несколько частей (роли, внешность, темперамент, нравственность) и публикую первую: про гендерные роли и отношения. Как сказала после конференции одна профессорка: «интересного много, научного мало». На большее не претендую.
Не «женщина», а «баба»
В сборнике русских пословиц и поговорок Вл. И. Даля слово «женщина» используется лишь дважды, для остальных случаев используется лексема «баба». Итальянцы используют почтительное слово «donna», близкое по значению к «госпожа». Испанский язык, сохраняя близкую к итальянскому форму «doña» для почтительного обращения к женщине, использует слово «mujer» в значении «женщина». А теперь, собственно, к пословицам и поговоркам.
«Лучше заботиться о мешке блох, чем об одной женщине»
Ох, как жалеют себя мужчины, говоря о жизни с женщиной:
E’meglio atvere la cura di un sacco di pulci che d’una donna. Лучше заботиться о мешке блох, чем об одной женщине. (Ит.)
Con la mujer y el pescado, mucho cuidado. С женщиной и с рыбой хлопот не оберешься. (Исп.)
Правда, о том, как поладить с женщиной, есть действительно дельный совет в испанских пословицах:
A los burros palos, y a la mujer regalos. Осла палкой, а женщину подарками
A la mujer y a la guitarra hay que templarla para usarla. Женщину, как и гитару, перед игрой настраивают. Или: A la mujer y a la cabra, soga larga. Pero sin perderla de vista. Козу и женщину держи на длинной веревке. Но не теряй из виду.
И конечно, женщина — это бесконечный источник опасности для любого мужчины:
El juego la mujer y el vino, sacan al hombre de tino. Игра, женщина и вино лишают мужчин благоразумия.
Agua de pozo y mujer desnuda, mandan al hombre a la sepultura. Вода из ямы и обнаженная женщина доводят мужчин до могилы.
Gatos y mujeres, buenas uñas tienen. У котов и женщин ногти хороши.
De abril y de la mujer, todo lo malo hay que temer. От апреля и женщин ожидай всего худшего.
A la mujer, ni todo el amor, ni todo el dinero. Ни в женщину, ни в любовь все деньги не вкладывай.
De la mujer y el dinero no te burles compañero. С деньгами и женщинами, приятель, не шути.
Надо ли говорить, что женщины — исчадия ада? Конечно, нет, за вас уже все сказали:
Donde mujer no hay, el diablo la trae. Где нет женщин, дьявол их придумает.
Donde reina la mujer, el diablo es primer ministro. Где королева – женщина, там дьявол премьер министр.
«Баба с возу», или Что там с гендерными ролями
О ролях в семье по модели лучше всего говорит русская пословица:
Бабка с кашкой, а дед с ложкой.
Место и роль женщины четко очерчено:
Кошка да баба завсегда в избе, а мужик да собака завсегда на дворе.
Знай, баба, донце да кривое веретенце.
У итальянцев тоже есть разделение «мужчина добывает, женщина ждет дома», но только послушайте, через какие образы они эту мысль доносят:
Le donne alla calza e gli uomini in piazza. Женщина в чулках – мужчина на площади. (то есть Добытчик мужчина, жена у камина).
О роли итальянской женщины по отношению к мужчине можно судить по следующей пословице:
L'uomo propone e la donna dispone. Мужчина предполагает, женщина располагает.
È la donna che fa l'uomo. Та женщина, что делает мужчину.
Con il fuoco si prova l'oro, con l'oro la donna e con la donna l'uomo. Огнём проверяется золото, золотом – женщина, женщиной – мужчина.
И если в русской пословицы «мужик без бабы пуще малых деток сирота» говорится о бытовой беспомощности мужчины, то итальянцы делают упор на интересе:
Un uomo sulla luna non sarà mai interessante quanto una donna sotto il sole. Мужчине никогда не будет интересно на луне, когда женщина под солнцем.
Продукт против «продукта»: чем это слово опасно для маркетинга
«Наши финансовые продукты», «наши технические продукты», «туристические продукты нашей компании» — все это формулировки с сайтов, чья задача продавать эти самые «продукты». Эти тексты написаны маркетологами или копирайтерами, чтобы читателю захотелось стать покупателем. Так почему слово «продукт» работает против продаж (и здравого смысла)?
Слово «продукт» относится к так называемым общим словам (или универсальным словам). Это слова, которые означают нечто неконкретное, какие-то общие понятия, родовое явление. «Осадки» вместо «дожди и грозы», «мучное изделие» вместо «хлеб», «текстильный продукт» вместо «кофта».
Переход на общие слова уместен, когда нам надо выйти за рамки конкретного мышления и перейти на мышление абстрактное. Абстрактное мышление — это круто, оно необходимо человеку, чтобы решать сложные задачи и видеть картинку целиком.
Однако покупает человек не абстракции, а совершенно конкретные вещи. И продается не нечто универсальное (этакое «что-то»), а конкретное и максимально понятное. Не «текстильное изделие», а «платье», причем не «красивое элегантное платье», а «красное платье из струящегося шелка Малберри». Это раз.
Два: универсальные слова — маркер хронического канцелярита, который у любого читателя вызывает аллергию и дергающийся глаз. Канцелярит та еще зараза, все грешны, у всех проскальзывает, но зачем его прям на витрину-то помещать?
И третье, самое любимое. Наш мозг обрабатывает огромное количество данных ежесекундно, и чтобы все это дело осилить, постоянно систематизирует информацию. Поэтому многие вещи работают по принципу аналогий: Х похож на Y, поэтому положим его на ту же полку. В языке это означает дополнительные коннотации, т.е. внезапные ассоциации, которые влияют на впечатление.
Так, слово «продукт» в сочетании «какой-то продукт» и «продукт чего-то» закрепилось в нескольких значениях.
Первое — значение «какая-то хрень» и «что-то ненастоящее». Например, «сырный продукт»: не сыр, а что-то слегка напоминающее сыр, псевдо-сыр для бедных. Вы хотите, чтобы у того, кто пришел на сайт, были такие ассоциации? А они будут, это же подсознательно работает.
Второе — «продукт жизнедеятельности», т.е., простите, говно в самом буквальном, не метафорическом смысле. Вы уверены, что это те эмоциональные штрихи, которыми вы хотите шлифануть плоды своих работ?
Где слово «продукт» уместно?
В том контексте, который оперирует действительно абстрактными единицами: если вы бизнес-коуч/продаете маркетинговые услуги/читаете лекцию по маркетингу и говорите о продукте вообще, каком бы то ни было.
PS Как сказала моя подруга, клинический психолог, у многих пар не отношения, а «продукт взаимодействия».
PPS Пост навеян мыслями о том, что предстоящие выборы правильнее бы называть «электоральным продуктом», потому что выборы (как видно из самого слова) предполагают выбор.
«Наши финансовые продукты», «наши технические продукты», «туристические продукты нашей компании» — все это формулировки с сайтов, чья задача продавать эти самые «продукты». Эти тексты написаны маркетологами или копирайтерами, чтобы читателю захотелось стать покупателем. Так почему слово «продукт» работает против продаж (и здравого смысла)?
Слово «продукт» относится к так называемым общим словам (или универсальным словам). Это слова, которые означают нечто неконкретное, какие-то общие понятия, родовое явление. «Осадки» вместо «дожди и грозы», «мучное изделие» вместо «хлеб», «текстильный продукт» вместо «кофта».
Переход на общие слова уместен, когда нам надо выйти за рамки конкретного мышления и перейти на мышление абстрактное. Абстрактное мышление — это круто, оно необходимо человеку, чтобы решать сложные задачи и видеть картинку целиком.
Однако покупает человек не абстракции, а совершенно конкретные вещи. И продается не нечто универсальное (этакое «что-то»), а конкретное и максимально понятное. Не «текстильное изделие», а «платье», причем не «красивое элегантное платье», а «красное платье из струящегося шелка Малберри». Это раз.
Два: универсальные слова — маркер хронического канцелярита, который у любого читателя вызывает аллергию и дергающийся глаз. Канцелярит та еще зараза, все грешны, у всех проскальзывает, но зачем его прям на витрину-то помещать?
И третье, самое любимое. Наш мозг обрабатывает огромное количество данных ежесекундно, и чтобы все это дело осилить, постоянно систематизирует информацию. Поэтому многие вещи работают по принципу аналогий: Х похож на Y, поэтому положим его на ту же полку. В языке это означает дополнительные коннотации, т.е. внезапные ассоциации, которые влияют на впечатление.
Так, слово «продукт» в сочетании «какой-то продукт» и «продукт чего-то» закрепилось в нескольких значениях.
Первое — значение «какая-то хрень» и «что-то ненастоящее». Например, «сырный продукт»: не сыр, а что-то слегка напоминающее сыр, псевдо-сыр для бедных. Вы хотите, чтобы у того, кто пришел на сайт, были такие ассоциации? А они будут, это же подсознательно работает.
Второе — «продукт жизнедеятельности», т.е., простите, говно в самом буквальном, не метафорическом смысле. Вы уверены, что это те эмоциональные штрихи, которыми вы хотите шлифануть плоды своих работ?
Где слово «продукт» уместно?
В том контексте, который оперирует действительно абстрактными единицами: если вы бизнес-коуч/продаете маркетинговые услуги/читаете лекцию по маркетингу и говорите о продукте вообще, каком бы то ни было.
PS Как сказала моя подруга, клинический психолог, у многих пар не отношения, а «продукт взаимодействия».
PPS Пост навеян мыслями о том, что предстоящие выборы правильнее бы называть «электоральным продуктом», потому что выборы (как видно из самого слова) предполагают выбор.
«Сказки и мифы Северной Америки»: волшебный мир здорового человека
Купила, когда ребенок болел, и считаю это лучшей покупкой месяца.
Во-вторых, очень достойная верстка, бумага и все то, из чего состоит книжка помимо содержания.
А во-первых — это не просто «сказки», а путешествие в какой-то совершенно невероятный мир и взгляд на жизнь через такую призму, о которой мы либо не знали, либо давно позабыли.
Сейчас объясню!
⬇️⬇️⬇️
Купила, когда ребенок болел, и считаю это лучшей покупкой месяца.
Во-вторых, очень достойная верстка, бумага и все то, из чего состоит книжка помимо содержания.
А во-первых — это не просто «сказки», а путешествие в какой-то совершенно невероятный мир и взгляд на жизнь через такую призму, о которой мы либо не знали, либо давно позабыли.
Сейчас объясню!
⬇️⬇️⬇️
Был такой великий филолог, Яков Пропп, который изучал сказки разных народов и пришел к выводу, что все, абсолютно все их сюжеты можно разложить на конкретные формулы. Получается, есть некий ограниченный набор сюжетных мотивов (типа «похищение», «поиск», «погоня» и тд), а дальше есть ряд формул, по которым эти мотивы комбинируются. И набор этих формул тоже не бесконечен, и сказки разных народов отличаются не сколько сюжетными элементами, сколько деталями: похитить могут принцессу, могут крестьянскую дочь, могут ребенка, жену и т.д.; похитить может дракон, Кощей, какой-то Злой Дух, Ветер и тд.
Так вот! В сказках коренных народов Северной Америки можно увидеть все те же формулы. Но все детали — обстановка, герои, весь, простите, антураж — все это показывает нам какой-то совсем другой, отличный от привычно-европейского, мир.
Этот мир не антропоцентричен: человек здесь всего лишь часть природы. Индеец из племени команчей* отправляется к вождю племени лососей, чтобы согласовать вопросы нереста — как будто нет никакой разницы, человек ли ты, рыба ли ты, дерево ли. Если искать пример для слов «гармония с природой», то каждая сказка может стать иллюстрацией.
Европейские сказки обычно делятся на «волшебные» (и там всегда про людей!), «сказки про животных» (там про зверей) и «бытовые» (а там предметы живут своей жизнью). В индейских сказках это один большой мир, где все живут вместе и на равных.
Ну и, кончено, всякие забавные моменты: например, важным элементом является курительная трубка. Чтобы победить злого духа, надо его «перекурить», чтобы принять какое-то важное решение, нужно покурить, чтобы кого-то перехитрить, нужно подменить ему табак. И много, много койотов!
PS Погружение в мир коренных народов Северной Америки подтянул студенческие воспоминания, когда я читала у Сепира-Уорфа о том, как устроены языки разных племен — и как в них отражается картина мира, которую нам, нашим европейским мозгом, так сложно постичь. Напишу об этом отдельно!
PPS А про формулу сказки Проппа, которой так вдохновился мир, что появился структурализм как течение в философии и гуманитарных науках интересно? Написать?
*с команчами могла нагрешить, может, это про другое племя сказка, книжки нет под рукой, чтоб проверить
#книжковаПолыця
Так вот! В сказках коренных народов Северной Америки можно увидеть все те же формулы. Но все детали — обстановка, герои, весь, простите, антураж — все это показывает нам какой-то совсем другой, отличный от привычно-европейского, мир.
Этот мир не антропоцентричен: человек здесь всего лишь часть природы. Индеец из племени команчей* отправляется к вождю племени лососей, чтобы согласовать вопросы нереста — как будто нет никакой разницы, человек ли ты, рыба ли ты, дерево ли. Если искать пример для слов «гармония с природой», то каждая сказка может стать иллюстрацией.
Европейские сказки обычно делятся на «волшебные» (и там всегда про людей!), «сказки про животных» (там про зверей) и «бытовые» (а там предметы живут своей жизнью). В индейских сказках это один большой мир, где все живут вместе и на равных.
Ну и, кончено, всякие забавные моменты: например, важным элементом является курительная трубка. Чтобы победить злого духа, надо его «перекурить», чтобы принять какое-то важное решение, нужно покурить, чтобы кого-то перехитрить, нужно подменить ему табак. И много, много койотов!
PS Погружение в мир коренных народов Северной Америки подтянул студенческие воспоминания, когда я читала у Сепира-Уорфа о том, как устроены языки разных племен — и как в них отражается картина мира, которую нам, нашим европейским мозгом, так сложно постичь. Напишу об этом отдельно!
PPS А про формулу сказки Проппа, которой так вдохновился мир, что появился структурализм как течение в философии и гуманитарных науках интересно? Написать?
*с команчами могла нагрешить, может, это про другое племя сказка, книжки нет под рукой, чтоб проверить
#книжковаПолыця
Forwarded from REALISTFILM.INFO
Дорогие друзья!
Полезная информация для кинодокументалистов, которые хотят улучшить навыки работы с текстом.
В эту субботу наша коллега, автор REALISTFILM.INFO Наталья Полыця проводит бесплатный онлайн мастер-класс по работе с текстом "Могу ли я, хочу ли я, магнолия: как разрешить себе писать интересно"
Когда: 16 марта, 12:30 по Москве.
Для кого: как для тех, кто пишет "для себя", так и для тех, кто пишет "для дела".
Сегодня документалисту важно уметь не только снимать кино, но ещё и говорить/писать о нём. Подготовить синопсис, прописать сценарий, сделать презентацию для потенциальных инвесторов, — без умения написать связный и хороший текст документалистам непросто.
Кроме того, текст — это ещё один инструмент, с помощью которого мы осмысляем реальность и выражаем себя.
💬 Наталья про мастер-класс:
«Мы объединили две острые проблемы, с которыми сталкивается любой пишущий человек. Первая — как перестать писать "под копирку" и разрешить себе писать своим языком, от души, на темы, которые действительно волнуют. Вторая — как делать это так, чтобы было интересно читать, из чего вообще складывается это «интересно». Об этом и поговорим и немного потренируемся, приходите!»
О Наталье Полыця: филолог, журналист, писатель, автор REALISTFILM.INFO, создатель "Школы хорошего текста", ТГ автор-канала про язык и мышление "Наташ, проверь!".
➡️ Запись на мастер-класс здесь.
Подпишись на REALISTFILM.INFO
Полезная информация для кинодокументалистов, которые хотят улучшить навыки работы с текстом.
В эту субботу наша коллега, автор REALISTFILM.INFO Наталья Полыця проводит бесплатный онлайн мастер-класс по работе с текстом "Могу ли я, хочу ли я, магнолия: как разрешить себе писать интересно"
Когда: 16 марта, 12:30 по Москве.
Для кого: как для тех, кто пишет "для себя", так и для тех, кто пишет "для дела".
Сегодня документалисту важно уметь не только снимать кино, но ещё и говорить/писать о нём. Подготовить синопсис, прописать сценарий, сделать презентацию для потенциальных инвесторов, — без умения написать связный и хороший текст документалистам непросто.
Кроме того, текст — это ещё один инструмент, с помощью которого мы осмысляем реальность и выражаем себя.
«Мы объединили две острые проблемы, с которыми сталкивается любой пишущий человек. Первая — как перестать писать "под копирку" и разрешить себе писать своим языком, от души, на темы, которые действительно волнуют. Вторая — как делать это так, чтобы было интересно читать, из чего вообще складывается это «интересно». Об этом и поговорим и немного потренируемся, приходите!»
О Наталье Полыця: филолог, журналист, писатель, автор REALISTFILM.INFO, создатель "Школы хорошего текста", ТГ автор-канала про язык и мышление "Наташ, проверь!".
Подпишись на REALISTFILM.INFO
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
«Не верь женщине, даже если она мертва», или как мужчины боятся женского темперамента
Ну что, продолжим смотреть на женщин глазами русских, испанских, итальянских пословиц.
Вообще если взять и прочесть подряд все пословицы, где говорится о женщинах (бабах, доньях, мухерах), то звучат они как одна бесконечная жалоба: ох уж они, женщины, такие-растакие! Гневливые, слезливые, ветреные, кошмар!
Кажется, бОльшая часть пословиц рассказывает именно о темпераменте, эмоциональности женщин. И по ощущениям, сказитель, т.е. мужчина, этой эмоциональности «не вывозит». Где-то жалуется, где-то словно предупреждает (мол, мужики, знайте: вот какие они, бабы!). А где-то и вовсе газлайтит.
Гнев женщины в русских пословицах высмеивается, выставляется как нечто бестолковое и бессмысленное:
Рассердилась баба на мужика и все горшки побила.
Баба гневалась на торг, а торг того и не ведает.
Испанские и итальянские пословицы рассказывают о темпераментных женщинах, но без жалоб и осуждений:
Donna iraconda, mare senza sponda. Вспыльчивая женщина – море без берегов. (Ит.)
Al hombre le falta paciencia y a la mujer le sobra insistencia. Когда мужчина теряет терпение, женщина прибавляет настойчивости. (Исп.)
По темпераменту, складу характера, русские пословицы говорят о двух типах женщин: «бойкая баба» и «гладкая баба» (причем «бойкой» как будто отдается предпочтение). Интерпретировать не буду, просто приведу пример:
Бойкую бабу и в ступе пестом не изловишь.
Где бабы гладки, там нет и воды в кадке.
О женских слезах в русских пословицах — насмешливо:
Баба беде слезами помогает.
У бабы слезы наготове.
Однако у испанцев и итальянцев женские слезы связаны с вероломством: это уже не «рёва-корова», а натуральный страх; о женских слезах предупреждают как о дурной примете — опасайся, оберегайся, НЕ ВЕРЬ.
Volpe che dorme, ebreo che giura, donna che piange, malizie sopraffine colle frangie. // Сон лисы, клятвы еврея и слезы женщины – обман. (Ит.)
De cola de perro y llanto de mujer, la mitad has de creer. // Не верь хвосту собаки и слёзам женщины. (Исп.)
De cojera de perro y del mal de mujer, no hay que creer. // Не верь в хромоту собаки и в болезнь женщины. (Исп.)
И совершенно прекрасное у итальянцев:
Non credere a donna quand’anche sia morta. // Не верь женщине, даже если она мертва.
Первая часть про женщин в пословицах/поговорках, если кто-то не видел, вот здесь.
Ну что, продолжим смотреть на женщин глазами русских, испанских, итальянских пословиц.
Вообще если взять и прочесть подряд все пословицы, где говорится о женщинах (бабах, доньях, мухерах), то звучат они как одна бесконечная жалоба: ох уж они, женщины, такие-растакие! Гневливые, слезливые, ветреные, кошмар!
Кажется, бОльшая часть пословиц рассказывает именно о темпераменте, эмоциональности женщин. И по ощущениям, сказитель, т.е. мужчина, этой эмоциональности «не вывозит». Где-то жалуется, где-то словно предупреждает (мол, мужики, знайте: вот какие они, бабы!). А где-то и вовсе газлайтит.
Гнев женщины в русских пословицах высмеивается, выставляется как нечто бестолковое и бессмысленное:
Рассердилась баба на мужика и все горшки побила.
Баба гневалась на торг, а торг того и не ведает.
Испанские и итальянские пословицы рассказывают о темпераментных женщинах, но без жалоб и осуждений:
Donna iraconda, mare senza sponda. Вспыльчивая женщина – море без берегов. (Ит.)
Al hombre le falta paciencia y a la mujer le sobra insistencia. Когда мужчина теряет терпение, женщина прибавляет настойчивости. (Исп.)
По темпераменту, складу характера, русские пословицы говорят о двух типах женщин: «бойкая баба» и «гладкая баба» (причем «бойкой» как будто отдается предпочтение). Интерпретировать не буду, просто приведу пример:
Бойкую бабу и в ступе пестом не изловишь.
Где бабы гладки, там нет и воды в кадке.
О женских слезах в русских пословицах — насмешливо:
Баба беде слезами помогает.
У бабы слезы наготове.
Однако у испанцев и итальянцев женские слезы связаны с вероломством: это уже не «рёва-корова», а натуральный страх; о женских слезах предупреждают как о дурной примете — опасайся, оберегайся, НЕ ВЕРЬ.
Volpe che dorme, ebreo che giura, donna che piange, malizie sopraffine colle frangie. // Сон лисы, клятвы еврея и слезы женщины – обман. (Ит.)
De cola de perro y llanto de mujer, la mitad has de creer. // Не верь хвосту собаки и слёзам женщины. (Исп.)
De cojera de perro y del mal de mujer, no hay que creer. // Не верь в хромоту собаки и в болезнь женщины. (Исп.)
И совершенно прекрасное у итальянцев:
Non credere a donna quand’anche sia morta. // Не верь женщине, даже если она мертва.
Первая часть про женщин в пословицах/поговорках, если кто-то не видел, вот здесь.
Telegram
Наташ, проверь!
«Лучше заботиться о мешке блох, чем об одной женщине»: что говорят о женщинах (и мужчинах!) русские, испанские и итальянские пословицы
В сезон весенних праздников нашла старую свою работу, доклад для студенческой конференции по актуальным вопросам языкознания.…
В сезон весенних праздников нашла старую свою работу, доклад для студенческой конференции по актуальным вопросам языкознания.…
Друзья, хочу опробовать рубрику «что хотел сказать автор и почему у него это не вышло». Вот, например, объявление. Что с ним не так? Что бы вы исправили? И почему?
(Хочется добавить «люди, фас!». В общем, не стесняйтесь в выражениях. А я чуть позже сделаю подробный разбор со своей филологической и редакторской колокольни.)
(Хочется добавить «люди, фас!». В общем, не стесняйтесь в выражениях. А я чуть позже сделаю подробный разбор со своей филологической и редакторской колокольни.)
Наташ, проверь!
Друзья, хочу опробовать рубрику «что хотел сказать автор и почему у него это не вышло». Вот, например, объявление. Что с ним не так? Что бы вы исправили? И почему? (Хочется добавить «люди, фас!». В общем, не стесняйтесь в выражениях. А я чуть позже сделаю…
Давайте разберем вчерашнее. Говорим-то и пишем мы каждый день, но не особо задумываясь, как все работает. А задумываться полезно, т.к. мышление в целом плотно связано с языком: раскладывая по полочкам слова, наводим порядок в голове.
Итак: что хотел сказать автор (и почему у него это не вышло)
«Господа и жители». Кто вы сегодня, господин или житель? Все поржали, но кто понимает, почему именно тут смешно?
У каждого слова есть значение (или — поле значений). Если автор не знает, что значит слово, и употребляет его не к месту, возникает комичный эффект.
Но есть и другой вид веселеньких ошибок. Помимо лексических значений, у каждой части речи есть своя роль: глаголы говорят про действие, прилагательные про признак и тд. И когда автор использует, скажем, часть речи не по назначению, это тоже добавляет комизма.
Еще смешнее, когда случается комбо. И это наш случай!
Во-первых, вспомним, что роль союза «и» — соединять разное. Красное и белое, холодное и горячее, белое и пушистое. Не обязательно противоположные вещи/явления/действия, но разные.
Это проще понять, если представить круги Эйлера: «и» соединяет разные подмножества, которые не пересекаются между собой.
Можно подставить союз «вместе» как проверочное слово. «Курица с рисом» — норм, «курица с мясом» — и это уже означает, что автор не считает курицу за мясо.
Поэтому здесь «господа вместе с жителями» декларирует: жители не господа, господа не жители.
Во-вторых, слово «господин» имеет несколько значений, одно из которых такое — владыка, повелитель, властитель; а еще одно такое — человек, по внешнему виду принадлежащий к привилегированному сословию. (Цитирую по словарю Ушакова.)
Поэтому обращение к жителям района, которое автор хотел сделать еще более вежливым, добавив слово «господин», звучит так: «Уважаемые бояре и ваша районная челядь».
А теперь обычные редакторские правки.
«Начало производства ремонтных работ» — острый канцелярит detected!
Что значит «производство работ»? Почему слова «работ» мало? «В связи с производством написания этого текста»? «В связи с производством похода в магазин»? Любое действие и так подразумевает, что мы его производим.
«Ремонтные работы» — тоже избыточно, ремонтные работы = ремонт. Никакого дополнительного веса лишнее слова не придает.
И вообще: более двух существительных подряд употреблять не надо.
«Обеспечение безопасности» — канцелярский штамп, «в целях безопасности» и так подразумевает, что вы планируете ее обеспечить.
«В целях», в общем, тоже канлерящина.
«Приносим свои извинения» — а что, можно принести чужие?
«За причиненные неудобства» — а можно за непричиненные?
«Вашей» — «вашей». Слово «вы» в современном русском языке с заглавной буквы пишут только при обращении к одному человеку, чтобы подчеркнуть особое уважение (и то это слегка дурной тон, ибо отдает какими-то чиновничьими документами). То есть «Вы» может быть уместным в письме или сообщении, но не на сайте, в объявлении и других форматах, обращенных к множеству людей одновременно.
Итого при минимальных правках:
Уважаемые жители района! Чтобы обеспечить вашу безопасность во время ремонта, проход временно закрыт. Приносим извинения за неудобства.
Или чуть человечнее:
Уважаемые дамы и господа! Проход будет закрыт до (число) в связи с ремонтом (чего-то). Извините за неудобства!
PS: встретите дичь — присылайте!
Итак: что хотел сказать автор (и почему у него это не вышло)
«Господа и жители». Кто вы сегодня, господин или житель? Все поржали, но кто понимает, почему именно тут смешно?
У каждого слова есть значение (или — поле значений). Если автор не знает, что значит слово, и употребляет его не к месту, возникает комичный эффект.
Но есть и другой вид веселеньких ошибок. Помимо лексических значений, у каждой части речи есть своя роль: глаголы говорят про действие, прилагательные про признак и тд. И когда автор использует, скажем, часть речи не по назначению, это тоже добавляет комизма.
Еще смешнее, когда случается комбо. И это наш случай!
Во-первых, вспомним, что роль союза «и» — соединять разное. Красное и белое, холодное и горячее, белое и пушистое. Не обязательно противоположные вещи/явления/действия, но разные.
Это проще понять, если представить круги Эйлера: «и» соединяет разные подмножества, которые не пересекаются между собой.
Можно подставить союз «вместе» как проверочное слово. «Курица с рисом» — норм, «курица с мясом» — и это уже означает, что автор не считает курицу за мясо.
Поэтому здесь «господа вместе с жителями» декларирует: жители не господа, господа не жители.
Во-вторых, слово «господин» имеет несколько значений, одно из которых такое — владыка, повелитель, властитель; а еще одно такое — человек, по внешнему виду принадлежащий к привилегированному сословию. (Цитирую по словарю Ушакова.)
Поэтому обращение к жителям района, которое автор хотел сделать еще более вежливым, добавив слово «господин», звучит так: «Уважаемые бояре и ваша районная челядь».
А теперь обычные редакторские правки.
«Начало производства ремонтных работ» — острый канцелярит detected!
Что значит «производство работ»? Почему слова «работ» мало? «В связи с производством написания этого текста»? «В связи с производством похода в магазин»? Любое действие и так подразумевает, что мы его производим.
«Ремонтные работы» — тоже избыточно, ремонтные работы = ремонт. Никакого дополнительного веса лишнее слова не придает.
И вообще: более двух существительных подряд употреблять не надо.
«Обеспечение безопасности» — канцелярский штамп, «в целях безопасности» и так подразумевает, что вы планируете ее обеспечить.
«В целях», в общем, тоже канлерящина.
«Приносим свои извинения» — а что, можно принести чужие?
«За причиненные неудобства» — а можно за непричиненные?
«Вашей» — «вашей». Слово «вы» в современном русском языке с заглавной буквы пишут только при обращении к одному человеку, чтобы подчеркнуть особое уважение (и то это слегка дурной тон, ибо отдает какими-то чиновничьими документами). То есть «Вы» может быть уместным в письме или сообщении, но не на сайте, в объявлении и других форматах, обращенных к множеству людей одновременно.
Итого при минимальных правках:
Уважаемые жители района! Чтобы обеспечить вашу безопасность во время ремонта, проход временно закрыт. Приносим извинения за неудобства.
Или чуть человечнее:
Уважаемые дамы и господа! Проход будет закрыт до (число) в связи с ремонтом (чего-то). Извините за неудобства!
PS: встретите дичь — присылайте!
«И если петь решится он, растрескаются камни»
Вчера был день независимости Греции, воспользуюсь случаем, чтобы поговорить о греческой поэзии.
Чтобы переводить с греческого, нужно обладать немалой смелостью: вообразите, какой объем у слова, чья литературна жизнь насчитывает почти 3 тысячи лет? Какой шлейф ассоциаций, реминисценций, культурных аллюзий в каждом новогреческом слове? И сколько теряется при переводе.
Тем не менее, я открыла для себя греческую поэзию, и она трогает и поражает даже в переводе.
Поражает — сочетанием невероятной витальности, бешеного упоения жизнью, любви ко всему, что тебя окружает — и при этом принципиальной, не обсуждаемой готовностью идти до конца в своих принципах.
Например, у Одиссеаса Элитиса (1911-1996, Нобелевский лауреат по литературе) война словно вписана в пейзаж — буйный, пряный, невыносимо любимый:
Ибо Судьба — никому не вдова,
Суждено матери — плакать, мужчинам — воевать,
В садах — соцветиям девушек расцветать,
Крови — литься, прибою — биться о берег,
А свободе — молнией сверкать снова и снова!
Или у Янниса Рицоса (1909-1990), который сперва вступил в ряды антифашистского освободительного фронта во время Второй мировой, а потом шесть лет провел концлагерях для инакомыслящих на лазурных берегах греческих островов:
Пусть мал народ, он борется без сабель и винтовок
за хлеб, за песню, за любовь всего большого мира.
Под языком он прячет стон и громкий крик победы,
И если петь решится он, растрескаются камни.
***
Немногословный, замкнутый, угрюмо вниз он смотрит
на тени птиц, задумавшись о высоте и крыльях.
Сказать об этом? Но зачем? – Одних проклятий мало;
и горько старому ружью висеть на дикой груше.
Чувствуете? Старое ружье, дикая груша, бессильная ярость — никакие права и свободы сами себя не обретают, проклятия не работают, работает ружье.
Или фрагмент из другого его стихотворения:
А луна
сквозь лоскутья палатки
в отдаленьи желтеет,
как открытка со штампом цензуры;
всё равно мы сумеем прочесть то, что вычеркнул цензор,
мы сумеем прочесть то, что нам написать не решились
иль не знали, как выразить чувство в словах, -
так читают весну
по зелёному листику лавра,
так читают борьбу
по спокойному взгляду соседа,
так безмолвно читают
огонь защитительной речи
на процессе, когда обвиняемый стал прокурором.
Одна война, другая, одна диктатура, другая, третья, и все равно:
Не согласны эти деревья сочетаться с обрывком неба,
не согласны эти камни сочетаться с чужими шагами,
эти лица согласны только сочетаться с небесным солнцем,
эти судьбы согласны только сочетаться со справедливостью.
Или Тасос Ливадитис, который совсем мальчишкой, бросив юрфак Афинского университета, ушел в заснеженные македонские горы освобождать страну — а после войны «за левые взгляды» угодил в концлагеря на островах. Вот что он пишет оттуда:
Мой брат часовой,
мой брат часовой,
я слышу твои шаги на снегу
и кашель твой на морозе,
мой брат, я знаю тебя
и ты меня тоже знаешь.
Спорю на что угодно: в кармане твоём лежит
фотография девушки,
а в груди твоей слева, держу пари, находится сердце.
…
Старая мама твоя подметает лестницы министерства,
вечером на углу она покупает немножко угля
у моего отца.
Они смотрят в глаза друг другу и улыбаются,
а ты заряжаешь винтовку,
чтобы застрелить меня.
…
И когда ты получишь приказ меня расстрелять,
исполняй, но не целься в сердце:
в нём глубоко-глубоко живёт лицо твоё детское,
я боюсь, что ты его ранишь.
Не понимаю, как совмещается благоговение перед каждым цветком, птичкой, деревцем, морской волной, горным хребтом — и готовность умирать за свободу.
Как совмещается готовность снимать с дикой груши ружье — и при этом видеть в своем часовом брата, а не врага.
Как мыслить войну частью пейзажа — и быть настолько полным любви ко всему вокруг, включая людей, с которыми ты воюешь?
Не понимаю — и восхищаюсь.
В конце концов, поэзия — это то, что работает вне понимания, вне рацио, это чистое бессознательное, иррациональное, нелогичное, от того и пронзительное.
Вчера был день независимости Греции, воспользуюсь случаем, чтобы поговорить о греческой поэзии.
Чтобы переводить с греческого, нужно обладать немалой смелостью: вообразите, какой объем у слова, чья литературна жизнь насчитывает почти 3 тысячи лет? Какой шлейф ассоциаций, реминисценций, культурных аллюзий в каждом новогреческом слове? И сколько теряется при переводе.
Тем не менее, я открыла для себя греческую поэзию, и она трогает и поражает даже в переводе.
Поражает — сочетанием невероятной витальности, бешеного упоения жизнью, любви ко всему, что тебя окружает — и при этом принципиальной, не обсуждаемой готовностью идти до конца в своих принципах.
Например, у Одиссеаса Элитиса (1911-1996, Нобелевский лауреат по литературе) война словно вписана в пейзаж — буйный, пряный, невыносимо любимый:
Ибо Судьба — никому не вдова,
Суждено матери — плакать, мужчинам — воевать,
В садах — соцветиям девушек расцветать,
Крови — литься, прибою — биться о берег,
А свободе — молнией сверкать снова и снова!
Или у Янниса Рицоса (1909-1990), который сперва вступил в ряды антифашистского освободительного фронта во время Второй мировой, а потом шесть лет провел концлагерях для инакомыслящих на лазурных берегах греческих островов:
Пусть мал народ, он борется без сабель и винтовок
за хлеб, за песню, за любовь всего большого мира.
Под языком он прячет стон и громкий крик победы,
И если петь решится он, растрескаются камни.
***
Немногословный, замкнутый, угрюмо вниз он смотрит
на тени птиц, задумавшись о высоте и крыльях.
Сказать об этом? Но зачем? – Одних проклятий мало;
и горько старому ружью висеть на дикой груше.
Чувствуете? Старое ружье, дикая груша, бессильная ярость — никакие права и свободы сами себя не обретают, проклятия не работают, работает ружье.
Или фрагмент из другого его стихотворения:
А луна
сквозь лоскутья палатки
в отдаленьи желтеет,
как открытка со штампом цензуры;
всё равно мы сумеем прочесть то, что вычеркнул цензор,
мы сумеем прочесть то, что нам написать не решились
иль не знали, как выразить чувство в словах, -
так читают весну
по зелёному листику лавра,
так читают борьбу
по спокойному взгляду соседа,
так безмолвно читают
огонь защитительной речи
на процессе, когда обвиняемый стал прокурором.
Одна война, другая, одна диктатура, другая, третья, и все равно:
Не согласны эти деревья сочетаться с обрывком неба,
не согласны эти камни сочетаться с чужими шагами,
эти лица согласны только сочетаться с небесным солнцем,
эти судьбы согласны только сочетаться со справедливостью.
Или Тасос Ливадитис, который совсем мальчишкой, бросив юрфак Афинского университета, ушел в заснеженные македонские горы освобождать страну — а после войны «за левые взгляды» угодил в концлагеря на островах. Вот что он пишет оттуда:
Мой брат часовой,
мой брат часовой,
я слышу твои шаги на снегу
и кашель твой на морозе,
мой брат, я знаю тебя
и ты меня тоже знаешь.
Спорю на что угодно: в кармане твоём лежит
фотография девушки,
а в груди твоей слева, держу пари, находится сердце.
…
Старая мама твоя подметает лестницы министерства,
вечером на углу она покупает немножко угля
у моего отца.
Они смотрят в глаза друг другу и улыбаются,
а ты заряжаешь винтовку,
чтобы застрелить меня.
…
И когда ты получишь приказ меня расстрелять,
исполняй, но не целься в сердце:
в нём глубоко-глубоко живёт лицо твоё детское,
я боюсь, что ты его ранишь.
Не понимаю, как совмещается благоговение перед каждым цветком, птичкой, деревцем, морской волной, горным хребтом — и готовность умирать за свободу.
Как совмещается готовность снимать с дикой груши ружье — и при этом видеть в своем часовом брата, а не врага.
Как мыслить войну частью пейзажа — и быть настолько полным любви ко всему вокруг, включая людей, с которыми ты воюешь?
Не понимаю — и восхищаюсь.
В конце концов, поэзия — это то, что работает вне понимания, вне рацио, это чистое бессознательное, иррациональное, нелогичное, от того и пронзительное.
«Позвольте предоставить вам неудобства»
«Причинять добро», «наносить пользу», «подвергать ласке» — вы наверняка слышали эти фразы.
С точки зрения содержания они означают формы насилия, прикрытые «хорошими намерениями».
С точки зрения языка они построены на оксюмороне — парадоксальном сочетании противоречащих друг другу по смыслу слов: глаголы «причинять», «наносить», «подвергать» используются как правило в негативном контексте и плохо сочетаются с «добром».
«Предоставленные неудобства» — из той же оперы. Заглянем в словарь.
Предоставить: дать в пользование, сделать доступным для пользования, дать кому-нибудь возможность обладать кем-чем-нибудь.
Доставить: синоним к «предоставить» (доставить радость) + «причинить, устроить» (доставить горе).
Т.е. «предоставить» это только про хорошее, а «доставить» — и так, и так.
Но как элегантно звучит! Как будто накосячили, но с реверансом. Позвольте предоставить вам неудобства, сэр. Вам предоставлены уникальные неудобства. Пользуйтесь нашими неудобствами!
«Причинять добро», «наносить пользу», «подвергать ласке» — вы наверняка слышали эти фразы.
С точки зрения содержания они означают формы насилия, прикрытые «хорошими намерениями».
С точки зрения языка они построены на оксюмороне — парадоксальном сочетании противоречащих друг другу по смыслу слов: глаголы «причинять», «наносить», «подвергать» используются как правило в негативном контексте и плохо сочетаются с «добром».
«Предоставленные неудобства» — из той же оперы. Заглянем в словарь.
Предоставить: дать в пользование, сделать доступным для пользования, дать кому-нибудь возможность обладать кем-чем-нибудь.
Доставить: синоним к «предоставить» (доставить радость) + «причинить, устроить» (доставить горе).
Т.е. «предоставить» это только про хорошее, а «доставить» — и так, и так.
Но как элегантно звучит! Как будто накосячили, но с реверансом. Позвольте предоставить вам неудобства, сэр. Вам предоставлены уникальные неудобства. Пользуйтесь нашими неудобствами!
«Время Березовского»: плутовской роман, тру-крайм, политический триллер и учебник по бизнесу
Есть такой в литературе прием, ненадежный рассказчик — когда персонаж, от лица которого ведется повествование, вас обманывает. Причины разные: герой может пересказать историю в своих интересах (Гумберт Гумберт в «Лолите»), может быть не в себе («Записки сумасшедшего» Гоголя) или преступником («Убийство Роджера Экройда» Агаты Кристи).
А теперь представьте, что перед вами книга, где два десятка рассказчиков повествуют вам об одних и тех же событиях, каждый со своего угла. Должна получиться объемная картинка, но есть нюанс: все они немного врут. А еще — это реальные люди, определившие во многом то настоящее, в котором мы находимся.
«…1990-е – годы искушения, а Березовский – этого искушения символ, мне показалось, что разговор о 90-х разумно вести, вспоминая Бориса. Поняв (хотя бы немного) Березовского, причины его начальных успехов и позднейшей трагедии, можно, по-моему, многое понять и о времени» (Петр Авен).
Есть такой в литературе прием, ненадежный рассказчик — когда персонаж, от лица которого ведется повествование, вас обманывает. Причины разные: герой может пересказать историю в своих интересах (Гумберт Гумберт в «Лолите»), может быть не в себе («Записки сумасшедшего» Гоголя) или преступником («Убийство Роджера Экройда» Агаты Кристи).
А теперь представьте, что перед вами книга, где два десятка рассказчиков повествуют вам об одних и тех же событиях, каждый со своего угла. Должна получиться объемная картинка, но есть нюанс: все они немного врут. А еще — это реальные люди, определившие во многом то настоящее, в котором мы находимся.
«…1990-е – годы искушения, а Березовский – этого искушения символ, мне показалось, что разговор о 90-х разумно вести, вспоминая Бориса. Поняв (хотя бы немного) Березовского, причины его начальных успехов и позднейшей трагедии, можно, по-моему, многое понять и о времени» (Петр Авен).
Эта книга развивает некую внутреннюю «дополненную реальность»: читая, не забывайте дополнять сказанное тем, о чем умалчивается. Читаете про драйв и кураж 90-х, про время безграничных возможностей? Не забывайте добавлять картинки с пустыми полками, нищим и растерянным населением.
Можно, например, слушать аудиокнигу и параллельно воображать себе то, как это происходило на самом деле. Например, когда начальник службы безопасности говорит, как в середине 90-х они поехали к бандитам и «просто спокойно поговорили», можно под этот закадровый голос представлять себе сцены в духе Тарантино или Гая Ричи.
То беззастенчивое лукавство, с которым спикеры рисуют события 90-х и свое белое пальто в них, лучше всего выражается фразой «на голубом глазу»: ей богу, кажется, они и сами верят в то, что говорят.
Как будто вы читаете «Убийство в Восточном экспрессе», рассказанное по очереди каждым из убийц, рассказанное так, чтобы у вас не осталось сомнений, что они — не убийцы.
При этом реальность всегда сильнее вымысла, и она проступает достаточно ярко. Книга воссоздает те обстоятельства, в которых принимались важнейшие политические решения — тот уровень свободы, отсутствия четких правил, непонимания, как поступать. Ни у кого нет методички по выходу из плановой экономики, построению новой страны на обломках старой, и никто не знает, где грань между возможностями и беспределом.
Читая, понимаешь масштабы проблемы, глядя на то, какие люди оказывали влияние на власть, на их подход. Цитируя одного из собеседников, «да мы на хую всю страну будем вертеть!».
Эта и книга о психологии власти — как слаб человек перед большими деньгами, влиянием, славой. И еще… не вынося за скобки то, чем обернулась для страны деятельность ББ, его авантюрное обаяние считывается со страниц. И как ни странно это звучит, в чем-то и вдохновляет.
Первая часть книги рассказывает про его советские годы: учеба, наука, институт, начало предпринимательства. Через истории его товарищей тех лет (большинство из них он в последствии «кинет») ты понимаешь, как именно ему удавалось очаровывать людей и привлекать в свои проекты.
Думаю, у многих есть стереотипы о том, что построить какой-то серьезный бизнес может человек со стратегическим взглядом, умеющий управлять командой, хорошо организованный, ответственно относящийся к деньгам и тд. Так вот, история ББ, рассказанная его институтскими друзьями, дает совершенно другой взгляд на то, как можно добиваться своих целей. Выделю некоторые.
Суета широким фронтом. ББ хватается за все, что кажется ему интересным, не боясь «потерять фокус». Иногда даже не может сформулировать, зачем это ему надо, но уверен, что «потом как-нибудь пригодится». Речь идет как о проектах, так и о связях, просто сам подход — не упускать возможности и брать все.
Не знать слова «нет». Глубочайшее убеждение, что всегда, абсолютно всегда, можно договориться, и договариваться, пока не будет «да».
Интересный сюжет, где он целыми днями ждал под дверью какого-то начальника в институте, и все над ним посмеивались (ждет как дурак) — и что ББ, с одной стороны, очень был чувствителен к тому, что о нем думают/что скажут, но эти насмешки его не беспокоили. Потому что он знал: он в итоге дождётся и добьётся своего, а над человеком, который добился своего, никто не смеется.
Наглые мечты. Когда тебе предлагают заработать сто миллионов, ты головой понимаешь, что это, скорее всего, вранье. Но в глубине души думаешь: ну ок, сто млн, конечно, нет, но с человеком, который искренне нацелился на такое, хоть один миллион, да заработаю.
В итоге перед нами документальные хроники, плутовской роман, политический триллер, тру-крайм — и все это устами ненадежных рассказчиков. В заглавие вынесено имя как будто бы главного героя, но мы видим лишь то, как он отражается в каждом из говорящих — и это Остап Бендер, Наполеон и Карамазов-старший в одном лице.
#книжковаПолыця
Можно, например, слушать аудиокнигу и параллельно воображать себе то, как это происходило на самом деле. Например, когда начальник службы безопасности говорит, как в середине 90-х они поехали к бандитам и «просто спокойно поговорили», можно под этот закадровый голос представлять себе сцены в духе Тарантино или Гая Ричи.
То беззастенчивое лукавство, с которым спикеры рисуют события 90-х и свое белое пальто в них, лучше всего выражается фразой «на голубом глазу»: ей богу, кажется, они и сами верят в то, что говорят.
Как будто вы читаете «Убийство в Восточном экспрессе», рассказанное по очереди каждым из убийц, рассказанное так, чтобы у вас не осталось сомнений, что они — не убийцы.
При этом реальность всегда сильнее вымысла, и она проступает достаточно ярко. Книга воссоздает те обстоятельства, в которых принимались важнейшие политические решения — тот уровень свободы, отсутствия четких правил, непонимания, как поступать. Ни у кого нет методички по выходу из плановой экономики, построению новой страны на обломках старой, и никто не знает, где грань между возможностями и беспределом.
Читая, понимаешь масштабы проблемы, глядя на то, какие люди оказывали влияние на власть, на их подход. Цитируя одного из собеседников, «да мы на хую всю страну будем вертеть!».
Эта и книга о психологии власти — как слаб человек перед большими деньгами, влиянием, славой. И еще… не вынося за скобки то, чем обернулась для страны деятельность ББ, его авантюрное обаяние считывается со страниц. И как ни странно это звучит, в чем-то и вдохновляет.
Первая часть книги рассказывает про его советские годы: учеба, наука, институт, начало предпринимательства. Через истории его товарищей тех лет (большинство из них он в последствии «кинет») ты понимаешь, как именно ему удавалось очаровывать людей и привлекать в свои проекты.
Думаю, у многих есть стереотипы о том, что построить какой-то серьезный бизнес может человек со стратегическим взглядом, умеющий управлять командой, хорошо организованный, ответственно относящийся к деньгам и тд. Так вот, история ББ, рассказанная его институтскими друзьями, дает совершенно другой взгляд на то, как можно добиваться своих целей. Выделю некоторые.
Суета широким фронтом. ББ хватается за все, что кажется ему интересным, не боясь «потерять фокус». Иногда даже не может сформулировать, зачем это ему надо, но уверен, что «потом как-нибудь пригодится». Речь идет как о проектах, так и о связях, просто сам подход — не упускать возможности и брать все.
Не знать слова «нет». Глубочайшее убеждение, что всегда, абсолютно всегда, можно договориться, и договариваться, пока не будет «да».
Интересный сюжет, где он целыми днями ждал под дверью какого-то начальника в институте, и все над ним посмеивались (ждет как дурак) — и что ББ, с одной стороны, очень был чувствителен к тому, что о нем думают/что скажут, но эти насмешки его не беспокоили. Потому что он знал: он в итоге дождётся и добьётся своего, а над человеком, который добился своего, никто не смеется.
Наглые мечты. Когда тебе предлагают заработать сто миллионов, ты головой понимаешь, что это, скорее всего, вранье. Но в глубине души думаешь: ну ок, сто млн, конечно, нет, но с человеком, который искренне нацелился на такое, хоть один миллион, да заработаю.
В итоге перед нами документальные хроники, плутовской роман, политический триллер, тру-крайм — и все это устами ненадежных рассказчиков. В заглавие вынесено имя как будто бы главного героя, но мы видим лишь то, как он отражается в каждом из говорящих — и это Остап Бендер, Наполеон и Карамазов-старший в одном лице.
#книжковаПолыця
HTML Embed Code: