Воздух в Артёмовске просто звенел вчера от напряжения. Даже когда было тихо, без канонады.
Парни из ЧВК "Вагнер", конечно, заслуженно получили благодарность президента.
Артёмовск - наш (Бахмут тоже).

Атака беспилотников на Москву настолько предсказуема, что говорить нечего, по большому счёту.

Это новая реальность, которую нужно принять. Не перемещаться короткими перебежками от здания к зданию, не ходить, постоянно задрав голову, не бросаться покупать бронежилеты и каски, чтобы спать в них. Просто понять - так бывает.

Далее - два варианта:
- паниковать, негодовать, ругать внешнеполитический курс и работу системы ПВО;
- жить, работать, учиться, воспитывать детей; быть вместе со своей страной, с теми кто сейчас в зоне СВО.

08.08.08

В первые дни больше всего шокировали кадры истерзанных жителей Цхинвала. Писал сюжеты в Москве, по перегонам Антона Степаненко и Жени Поддубного.
Разбитая горбольница, хирурги, оперирующие в подвале, черви в ранах у старика-осетина (полевой метод чистки).

В редакции сказали:
- Ты как-то мягко войну показываешь.
- Тогда отправьте меня туда.

Вылетели 9-го августа.

Рокский тоннель, забитый танками 58-й армии. Рыдающие беженцы. "Река" из разбитого водопровода на улице Ленина и в лужах - трупы грузинских штурмовиков: "Не трогать, не переворачивать! Могут быть заминированы".
Уничтоженное в Дубовой роще грузинское подразделение, пытавшееся ворваться в Цхинвал. Вероятно, сотни тел и фрагментов. Жара. Запах.

База миротворцев. Журналисты, пережившие атаку на город.
Первая попытка поесть в солдатской столовой - перловка с сайрой и дизельной отработкой (повар перепутал "масло").

Грузинский пленный с гематомой размером с теннисный мяч под глазом. Мы показали его в эфире и, отчасти, поэтому он выжил. Звонил маме с моего телефона. Через пару дней позвонил депутат грузинского парламента, бархатным вальяжным тоном:
- Сейчас с вами будет говорить...
- Ага, привет, с вашим пленным всё в порядке.

Ещё дымящийся Цхинвал. Шесть или семь обгоревших грудин, которые укладывают в гробы зелёного бархата. "Это семья была. Хотели из города убежать. Мужчина за рулём, а жена-дети-тёща набились в салон, видишь. Их из танкового пулемёта расстреяли, суки. Видели, что мирные".

Дед-осетин в соседнем доме: "Заходите! Нет, никуда не пойдёте теперь, пока за стол не сядете. Красного или белого? Белого?" Стакан водки... "Чтоб вам никогда не снимать войну. А всегда снимать только свадьбы!"

Потом появился МЧС. Мобильный госпиталь, врачи.

Граница Южной Осетии и Грузии. Беременная корреспондентка ВВС (отказалась давать интервью про взгляд "с той стороны") и двухметровый грузинский спецназовец - лощёный, в белоснежных носках, вальяжный. Побеждённый.
И осетинский ополченец ростом метр-шестьдесят, по которому было видно, что он едва сдерживается, чтобы не наброситься.

Через год отсматривал видео от 8-9 августа. Антон Степаненко подсаживает в машину детей. Эвакуироваться. Они уезжают, он остаётся. А некоторые коллеги не остаются. Уезжают, показывая в камеру пальцами "V".

На обратном пути в Москву - восстановленная металлическая стела "Цхинвал", водопровод, взорванный в первый день войны грузинской ДРГ.
И раздувшаяся мёртвая корова в горящем грузинском селе Никози. Бывшем грузинском.

Дома, в Братске, меня ждал сын. Ему было три месяца.

Текст выше написан в 2015-м. Каждый год я убираю из него часть юношеских эмоций.

С Днем рождения, дорогой друг и брат!

2014-й год.
21-й день в Славянске, мы нашли горячую воду и впервые нормально помылись (некоторые, видно - обрились под машинку), сохнем у меня в номере.

Я рад, что со Славянска началась наша дружба.

Будь внимателен и удачлив.
Ты - гигант!

@wargonzo

Как говорят, "второй день рождения". 6 ноября 2017 года. Подрыв сводной группы "Россия1", НТВ, "Звезда", "ТВ-Центр", "Первый канал" в сирийском Дейр-эз-Зоре.

Тогда это было чем-то из ряда вон выходящим. Сейчас на Донбассе коллеги влипают в такие ситуации... Проявляют такой героизм!

"Не буду нагонять мистики: «Это чуйка сработала, что туда идти не надо! Волосы дыбом и холодный пот по спине!» Ничего такого не было. Максимум – на грани сознания проскользнуло, что какой-то стрёмный переулок. Хлам, баррикады из бочек, слой пыли. Не нужно туда толпой... Коллеги отработают, а мы потом зайдём, чтобы не лезть друг другу в кадр. И мы остановились.
По закону подлости, камеру мой оператор выключил.

Рвануло метрах в сорока от нас. Насчёт «рвануло» - это штамп, конечно. Подходит совершенно другое слово. А я не матерюсь.
Страшно закричал кто-то из раненных, не журналист. И кричал непрерывно, пока не эвакуировали. Его было жальче всех. Потому что кричал он про маму, про боль, про Бога. Его организм почему-то отказался милосердно выключить его сознание.  И он мучался…

Наши, казалось, пострадали не очень. Тимур Воронов спокойно лежал и ждал, когда до него дойдёт очередь ПМП. Костя Худолеев тоже ждал, лёжа на животе, едва ли не весело дрыгая ногами в воздухе. Как турист-матрасник, на кирпиче, цементных обломках, арматуре. Илья Ушенин требовал сфотографироваться, пока его на носилках грузили в машину.
Лёха Бахвалов стоял вроде бы в самом центре, но пострадал меньше всех. Вышел из клубов дыма с сигареткой в зубах, недельным звоном в ушах и квадратными глазами.

За час до этого, на другой окраине Дэйр-эз-Зора, мы снимали брошенный госпиталь ИГИЛ (запрещены в РФ). Я нагрёб в рюкзак перевязочных материалов: «Мало ли!»

Когда «мало ли!» случилось, рюкзак оказался в машине, машина в ста метрах, ключ у водителя, водитель непонятно где. Давайте, товарищи корреспонденты, проходите курсы первой медпомощи в экстремальных условиях.
А вот у Тимура Абдуллаева розовый советский жгут оказался с собой. Поэтому он – молодец и помог Косте, а у меня – бестолковая беготня и стыдно.

Стресс? Вечером, уже в расположении, абсолютно не хотелось водки. Выпили что-то крепкое, вымученно и без всякого эффекта. Да и спать легли.

Парней увезли спецбортом в Москву. Все, кто подорвался, выжили. И даже кричавшему от чудовищной боли сапёру, я слышал, спасли и ноги, и глаз.

Вывод номер один: носите индивидуальные перевязочные пакеты на себе. Именно на себе. И лучше парочку.
Вывод два: помимо тревожных снов, внезапных знамений, ударов молний и горящих кустов – у Божьего Провидения достаточно других, не пафосных методов (те, как известно, наоборот - от лукавого).
Перекур, развязавшиеся шнурки, неудачный дубль - вполне работают."

Сейчас я понимаю, что всем нам тогда невероятно повезло. Все живы, поздравляют вот друг друга с утра.
А про аптечки, жгуты, турникетами, нефопам теперь уже и говорить излишне. Усвоили в ходе текущих событий.

П.С. Лёха Полторанин, брат, выздоравливай, вынимай осколки!

Текст - выше⬆️

Группа 25/17, тихо помогающая Донбассу с самого начала, выпустила пронзительнейшую песню.
Для меня лично, это про Донецк, где "хлопок" - это ежедневная реальность.

https://youtu.be/LpsTrdEEfqU?feature=shared

Боря Максудов...

Всегда улыбающийся, дружелюбный, ироничный. С собственным, незамутнённым, взглядом на события. Не из тех, кто видит свою работу исключительно в зоне СВО.
И это - внутренний поступок. Быть не там, где весело, интересно, выгодно. А там, где необходимо.

Списывались пару недель назад.
Очень-очень жаль.
Сил Оле...

Чтобы было максимально больно.

Удар по Белгороду, по центру, по мирным. Намеренно, показательно, перед самым праздником.
У врага сейчас пляски на костях, эйфория от достигнутого эффекта: "Русские в шоке".

Очередной урок нам - враг будет и дальше бить по самым чувствительным точкам.

Очень жаль семьи погибших и раненых. Но нам всем, кого беда не коснулась лично, ни в коем случае нельзя отчаиваться. Не дайте превратить свою жизнь в траур.

Помогаем фронту, прикрываем тылы.
Делаем, что можем для Победы в Новом году.

С Рождеством! Особенно тех, кто сейчас на фронтах и в госпиталях.

В этот момент нам всем нужно поддержать тех, кому страшно, тревожно, больно.

Кто готовил теракт, чья это многоходовка, при чём здесь Украина - скажут следствие, разведка, другие спецслужбы.

Но, в очередной раз, не была учтена наша "алогичность". Пытались деморализовать российское общество - получили на сегодняшний день невероятную консолидацию.

Теперь, после глумления над трагедией в украинском сегменте интернета, после литовского ведра с фекалиями у стихийного мемориала памяти погибших - всё будет довольно просто.

Та часть российского общества, что не собирала деньги для фронта, начнёт делать это. Те, кто занимался исключительно гуманитаркой (фронту помогаю, но не хочу крови), будут скидываться на летальную помощь.

И это будет справедливо.