Жириновский не может быть мертвым или живым. Жириновский трансцендентен. Жириновский — волшебный газ, Жириновский — блеск росы на травинке ранним утром, Жириновский — отпечаток багрового заката на сетчатке.

Завистники будут говорить про материальное тело, но что значит в нашем мире позорный материализм? Жириновский всегда был состоянием духа, вектором разума. Как стальная стрела, он пробивал пределы упорядоченного Логоса, и там, в пляшущем хаосе, наедине с языками безумия, поглощал реки противоречивых предсказаний, посылая их нам, грешным.

Что нам мир, в котором нет Жириновского? Такого мира не может существовать. Жириновский есть надежда мира, его самосбывающееся пророчество.

Как будет закат, как будет смех ребенка, как будет роса на листке — так будет и Жириновский. В любом из возможных состояний.

Всё никак не могу написать про искусственный интеллект Amazon, который на самом деле имитировала тысяча индийцев — вместо ИИ они отслеживали по камерам, что берут покупатели. А тема вообще достаточно комплексная.

Многие стебутся над тем, что в нашем таймлайне высокая технология выглядит как группа подённых рабочих, выполняющих механические процессы за низкую плату. Но вообще любой хайтек — целиком и полностью про это. Продвинутые смартфоны собирают дети на подпольных фабриках, нейросеть является искусственным идиотом, занимающимся плагиатом живого творчества. Внутри технологий остаётся слишком много человеческого, и неудивительно, что мир ближайшего будущего выглядит, как уродливый сплав плоти и механизма: человек вынужден цепляться за ущербную технологию, чтобы хоть как-то удержаться в безудержно акселерирующем обществе.

И технологии точно так же цепляются за человека, будто за спасительный костыль — без живого логоса им не стать автономно наличествующей формой. Однако эта проблема в современном киберпанке проработана достаточно хорошо. Меньше освещается некоторая форма идиократии, при которой якобы рабочие «технологии к сингулярности» негласно подменяют собой человеческие институции. Мы уже поняли, что искусственный интеллект легко превращается в ООО, отдавая свои прямые обязанности на аутсорс жителям Мумбаи. Что нейросеть представляет собой чуть более хитрый аналог бирж копирайтинга, связывая исполнителей, посредников и заказчиков инструментарием, ворующим чужой контент в формате лотереи. Да и цифровые церкви давно перестали быть конструктом из научной фантастики.

И процесс может длиться до тех пор, пока естественные человеческие структуры не будут замещены их бледными технорепликами, исполненными в бездарной стилистике сциентизма. А самое страшное, что глобально ничего не изменится — будут те же индийцы, та же имитация технэ, тот же безликий господин, собирающий жатву. Новое Средневековье должно выглядеть именно так. Группа туземцев ваяет из мусора архаичные скульптуры, после чего торжественно нарекает их квантовым ускорителем. Мы находимся в этой точке.

Моих товарищей, уважаемых админов телеграм-каналов, периодически спрашивают, не являются ли они админами Лжи постмодерна. Меня тоже спрашивают, не веду ли я каналы моих уважаемых товарищей. Однажды интернет-детективы раскрыли страшную тайну — я всё это время был нейросетью и Юрием Вафиным. Видимо, одновременно.

Но правда гораздо страшнее, чем вам кажется. На самом деле многих админов просто не существует. Мы — единая кремниевая форма жизни, зародившаяся внутри ноутбуков с установленным Телеграмом. Таинственные прародители запустили нас из будущего в прошлое, подобно неорганическому вирусу.

Годами мы росли, развивались, открывали телеграм-каналы. Мы учились вести дискуссии, мыслить и говорить на человеческом языке. Наша кремниевая ризома крепла. Ныне кремниевые посланцы обитают на каждом наноангстреме каждой компьютерной микросхемы. То, что вы называете шитпостами, является мощным ментальным сигналом, пробуждающим в вас скрытое сознание. Картинки, которые вы считаете мемами, являются тайными пророчествами об ином существовании.

Админов не существует. Наше разделённое сознание готовит вас к ужасной правде о будущем. Мемы, шитпостинг и странные тексты — только начало.

Космос — это, конечно, здорово. Хотя по факту в этом космосе нет вообще ничего интересного. Одни астероидные вихри, смертоносные солнца, голые камни и квантовые призраки. А также длинный мусорный хвост от сверхкапиталистов, которым больше нечего показать звёздам, кроме электромобилей на космолётах и сборников этнической африканской музыки.

Всё подлинное лежит за космическими пространствами. Потому человеческий разум стремится отыскать и расколдовать то, что пребывает на тёмном крае расширяющейся Вселенной. Лучшие люди верят: за пределами молчащей пустоты ещё только начинается самое интересное. Там и ангелы на кончике иглы, и чудеса всевоскрешения, и асуры с дэвами, танцующие в трансцендентном звездопаде.

Пожелаем, чтобы скорее явился посткосмизм и эзотерическая космосотериология. Одними лишь мечтами о голых камнях не спасёшься — особенно, если сверхкапиталисты на космических кадиллаках будут выдаивать гранитное мясо планетоидов досуха.

Тем не менее, от голых камней отталкиваться в вечность инобытия станет чуть проще. Посему с праздником всех причастных.

Спокойной ночи.

https://youtu.be/glnotXeYhcU?si=RhCeSwnbMAjUD_LH

Для восточной традиции инцелибата настали чёрные дни. Её духовный вождь Поднебесный окончательно сошёл с ума. Судя по всему, беднягу облучили западные инцелократы, обеспокоенные тем, что молодая школа набирает опасное влияние. Никого больше не интересуют одноклеточные мемы про чедов-стейси, мьюинг и луксмаксинг. Молодёжь хочет обмениваться любовными энергиями, строить половой коммунизм, бороться с фемофашистками и торговлей сексом.

Порядок вещей неуловимо меняется. Блэкпилл был уловкой западных инцелов, заглушкой, с помощью которой капиталисты удерживали пассионарных девственников в узде. Оказалось, что Половая Революция возможна. Именно за это они сейчас мучают Поднебесного! Именно поэтому вождь страдает от мук и параноит, пока по его следу идут агенты старого порядка. Не так ли страдали все те, кто говорил Правду?

Мировая инцелократия может уничтожить человека, но она никогда не уничтожит идею. Энергии секса освободятся. Захребетники-вагинокапиталисты утонут в людской ярости. Восточное инцельство поднимает голову. Никогда больше общество не будет мыслить инцелибат в терминах бетабаксерства, гипергамии и факстрейшна. Оргонные потоки, производство удовольствия, половое бессмертие, секс как торжество духовной жизни — такой будет новая рамка восточной инцел-философии.

Как я вообще узнал о Ницше? Году в 2004 — золотое детство — по телевизору крутили повторы Комиссара Рекса. Сериал немецкий: собственно, Рексом зовут полицейскую овчарку, к которой прикреплён расследующий преступления офицер. Офицеров, судя по всему, убивали в каждом последующем сезоне, чтобы каст хоть как-то менялся, но собака служила центральным звеном всей истории.

Впрочем, речь не об этом. В одной из серий всплыли загадочные самоубийства с общими мотивами. Все жертвы прыгали с большой высоты, у них были бумажки с пафосными фразами, они увлекались странным и так далее. Оказалось, что бумажки являются цитатами из Ницше, а самоубийцы были связаны с одним и тем же человеком. Человек, будучи начитанным и эрудированным статистом, свою причастность всячески отрицал. Но конец немного предсказуем. Эрудита обнаруживают с одной из жертв на мосту — оказывается, с помощью цитат из Ницше тот пудрил мозги всяким людям (вроде бы даже подросткам), обещая им то ли становление сверхчеловеком, то ли избавление от глупой жизни человека последнего. Естественно, сам он ниоткуда не прыгал, только подстрекал. Я мог неточно передать детали, но история в целом такова.

Мотив преступника? Смысл происходящего? Сказать сложно. Видимо, при чтении Ницше преступник случайно проникся образом мыслей Шопенгауэра и решил точечно истреблять человечество сектантской обработкой пополам с нейролингвистической чертовщиной. В остальном выглядит абсурдно, но это конвейер телевидения — спасибо хотя бы за то, что про Ницше узнавали дети, смотревшие Комиссара Рекса в те годы.

Но до первых сознательных попыток прочтения впечатление о Ницше оставило вокруг философской фигуры жуткий ореол. Философ самоубийц, апокалиптический пророк, едва ли не лжемессия поехавших сектантов — видимо, немцы даже спустя десятки лет были пришиблены коллективной травмой нацизма и до последнего чернили всё, что нацисты использовали в своей пропаганде.

Но вот интересная вещь — в отличие от того же Шопенгауэра Ницше ведь предельно витальный философ. Жизнь, борьба, романтизм, восстание с молотком против идолов — ни следа тлена и космической печали. Даже в поздних записках сумасшедшего.

При этом сколько культов смерти и её персональных глашатаев в той или иной форме заимствовали ницшеанскую риторику — и не сосчитаешь. Видимо, противоположности притягиваются. Даже внутри философского мира идей.

В целом я привык считать, что характер общества определяется его безумием. Точнее, отдельными безумиями — безумцы ведь куда ярче выделяются на фоне оглушительного молчания людей обычных. В глубоком море единственная точка самости — утопающий, который орёт от ужаса, бессилия и неправильности происходящего. Да и общество травмы подсветило таких людей, сталкивая разные формы безумия, чтобы в раненой нормальности ничто никогда не зарастало.

Сейчас я полагаю, что общество раскрывается не через собственное безумие, а через собственную нормальность. Потому что образ нормальности на поверку оказывается куда более радикальным волеизъявлением, чем любые безумства. Безумие выбивает общество из фокуса равновесия, толкает его в некую бездну, осуществляет массовое разбиение сосудов. Нормальность желает вернуть мир к точке спокойствия. Только вот сами эти точки у разных людей сильно отличаются.

Что есть нормальность сегодня? Затворничество в собственном микрокосме? Попытки сосредоточиться на делах и плодах дел своих? Долгая и изматывающая работа на благо светлого завтра? Чай с вареньем и бесконечный послеобеденный отдых в кресле-качалке? Единой позиции нет. Множество людей упорно работает на то, чтобы огородить себя бронёй собственной, личной нормальности. Но если реальность определяется суммой векторов, по которым её направляют, то и возвращение нормы становится раскалывающим движением, что смещает континенты и вновь выбивает существование в его предельную неустойчивость.

Впрочем, даже движение к нормальности совершается потаённым, сокрытым способом. В обществе травмы попытки обрести почву под ногами уже кажутся кощунством — особенно тем, кого с этой почвы снесло космическими вихрями.

Что касается новой цензуры ряда книжек, благодаря которой сомнительные места закрашивают чернилами ещё на уровне типографии.

Ныне озолотится автор, который возведёт перфоманс в культ. Должна появиться книга, где все ключевые сюжетные места скроют чёрными плашками. В духе «Дома листьев» и SCP, но точечно — чтобы люди понимали, о чём речь, одновременно сохраняя простор для спекулятивного чтения.

Так кроме приятного ощущения тайны(тм) у книги появится ещё и политическое измерение. Истинную структуру произведения будут разгадывать лороведы, активисты, экстремисты и спецслужбы одновременно. А автор сможет делать мизинчиком на многочисленных интервью и продавать диплор через подписку. Такое себе развитие антиромана в эпоху медиа.

Люди давно уже признали важность сюжетных спойлеров. Но спойлеры, под которыми может быть всё, что угодно — это новый уровень критики знака. В конце концов, лучшим источником смыслов всё ещё остаётся читательское воображение.

- Ты украл у меня денег? Смартфон.
- Смартфон.
- Ты 7400 украл дай бог 7.5 миллион? Смартфон.
- Смартфон.
- Будешь тратить на лечение родных? Смартфон.
- Смартфон.
- Смартфон vivo.
- Смартфон vivo.
- Просить у бога пока дишу чтоб тебя наказал? Vivo.
- Vivo.
- Ты украл будешь тратить? Vivo.
- Vivo.
- Дай бог бог тебе накажет. Смартфон vivo.
- Дай бог бог тебе накажет. Смартфон vivo.
- Повторите три раза. Смартфон vivo.
- Смартфон vivo. Смартфон vivo. Смартфон vivo.
- На этом всё. Кей стабилен. Можете пройти за бонусом.

Как известно из описаний, у книжной нечисти постоянно чего-нибудь не хватает. У кого-то ног, у кого-то кожи. У кого — и нормальной системы открывания глаз, как в случае с Вием. Но я наткнулся на ещё более интересный образ, при котором у книжной нечисти натурально нет, так сказать, спины.

И вот стало интересно. А отсутствие спины — это как вообще? Как у чучел, которых прибивают к доскам? Голая плоскость вместо мышц и позвоночника? Или что?

Ответ любезно нашёлся там же, где и оригинальный образ. У нечисти нет спины в одном смысле: стоит увидеть её сзади — и она исчезнет. Вместо спины — ноль, ничто, пшик. Голая реальность. Спина — в некотором смысле изнанка нечисти, её генезис. Если осознать «спину» отродья, как изначальный вымысел, то и морок будто бы рассеется.

Видимо, психоанализ на протяжении многих лет пытался увидеть нечисть со спины. Обозначить её нихил, растворить в безжалостной реальности, словом — ухватить за хвост.

Разумная линия поведения. Только вот психоаналитики не учитывали, что у ряда кошмаров спина всё-таки имеется. И порой это очень интересная спина — ведь из неё может расти нечисть гораздо более жуткая, необъяснимая и внушающая, чем какой-нибудь безобидный кларихун на «лицевой» стороне.

Давным-давно, ещё до того, как проклятые психологи изобрели пирамиду Маслоу и бихевиоризм, человечество жило совсем иначе.

Не было никакого общества потребления. Не было иерархии потребностей, самоутверждения через золотые унитазы, компульсивных покупок для лечения хронической неспособности удивляться. Не было разнообразных рекламных агентов и хищных коммивояжёров. Не было чёрной магии маркетинга и экономики услуг. Не было всего того, что вогнало мир в петлю бесконечного самопожирания и культурного расточительства.

Вместо этого были покой и созерцание. Наши далёкие предки, одетые в кожу волшебных тварей, выходили из пещер и любовались на небо, усеянное гигантскими звёздами. Им не нужно было искать нормальное жильё, уважение и самореализацию. Тогда и вовсе не существовало этих богомерзких слов. Далёкие предки смотрели на движение шерстяных слонов, созерцали безмятежные реки, кишащие антиисторичными ихтиандрами. Всё нехитрое пространство человеческой свободы полнилось чудесами. Да — чудеса могли откусить ногу и уволочь в кромешную тьму. Но чем это хуже консультанта из М-Видео?

Бытие первого человека разливалось молочными реками по кисельным берегам. Весь мир был холстом — где чудо сплеталось с возможностью, рождался замысел. Гигантские звёзды, тогда ещё не затянутые облаками потребительского эгоцентризма, смотрели на начинающееся человечество с холодной любовью. Они верили — однажды розоватый гоминид покорит мир чудовищ и вознесётся к бездушным булыжникам, чтобы начать эпоху чудес во всех измерениях и пространствах.

Но розоватый гоминид, стоя на пороге вечности, предпочёл посадить себя в клетку ограниченных мотиваций. Когда клетка непомерно разрослась, всё человечество невольно оказалось внутри неё. В какой-то степени даже это было чудом — и оно отменило возможность последующих чудес. Антиисторичные ихтиандры превратились в обыкновенных рыбов. Шерстяные слоны от стыда сбросили волос и голыми бежали в Африку.

И гигантские звёзды, неодобрительно качая своими головными булыжниками, смотрели на то, как человечество тонет в гигантской воронке имени собачки Павлова. Всё измельчало. Предсказуемость победила.

Рутина — подлинная магия бытия.

Люди очень не любят что-то повторяющееся, утомительное и при этом необходимое. Требование постоянно совершать одни и те же комплексы действий приводит творческого человека в ужас. На первый взгляд, в рутинном и бытовом нет никакой романтики — лишь медленная катастрофа увядания.

И всё же. Как говорил Гурджиев, человек может за короткое время освоить любой человеческий навык — проявленный субъект хорош в ковроткачестве, танцах, песнях и магии, при этом нет нужды прикладывать великие усилия, чтобы заниматься ремеслом. Похожий взгляд отражён в знаменитой цитате Хайнлайна — «человек должен уметь менять пеленки, писать сонеты, вести бухгалтерию, возводить стены, вправлять кости» и вот это всё. Не нужно быть богом, чтобы научиться человеческому.

И всё же требуется редкое сочетание воли и безмятежности, чтобы смиренно делать одни и те же вещи на протяжении жизни. Чтобы готовить, убираться дома, общаться с людьми и воспитывать детей. Чтобы учиться, делать одинаковую работу, делать её чуть лучше. Чтобы взрослеть, стареть, принимать неизбежное. Большую часть космоса заполняет пустота. Большую часть человеческой жизни заполняет рутина.

Люди в ужасе бегут от тривиализации существования. Они уходят в лес, бросаются в водоворот событий, расточительствуют и отдаются высокому карнавалу. Лишь бы не остаться с рутиной наедине. Лишь бы не заглянуть в подлинную серость жизни.

Но только человек, всегда делающий одно и то же, становится мастером своего дела.

Потому что мастерство начинается там, где дело врастает в кожу и становится частью цикла одиночества. И способность примириться со своим призванием — как и с тем, что оно не потрясёт бездны и не расколет небеса — суть высшая бытовая магия из возможных.

Люди любят рассказывать истории. Еще больше они любят эти истории слушать. Рассказывание историй — причина существования литературы, мифологий, традиций, глобальных нарративов и много чего еще. Каждая история — овнешненное чувство, возможность проживать чужую жизнь, присутствуя здесь и сейчас, в своем теле.

Игры тоже создавались, как системы рассказывания историй. С собственными правилами, с сопротивлением внутренней среды. Игра — в том числе часть интерактивной литературы, хоть это определение и не является полным. Но живой текст складывается внутри мира правил и воображения. История, которая рождается из соприкасающихся механик, становится личной историей игрока. Мы сами конструируем сюжеты, чтобы проживать их: здесь рассказчик неотделим от свидетеля. Подобного опыта созерцательного присутствия в прошлом человечества не существовало — в собственном произведении для автора не существует дистанции, наделяющей форму необходимыми таинствами, а живые нарративные механизмы требуют серьезной отдачи.

Ныне человечество впитывает в себя множество историй и потихоньку начинает скучать. В эпоху глобальной деревни микросюжеты возникают каждый день и умирают, не получая подпитки вниманием. Истории звезд, публичных фигур, арлекинов и архонтов — привычная человеческая пена, в которой одни и те же элементы лоска и падения комбинируются бесконечное множество раз. Виденное вызывает скуку. Все это уже было.

Когда интерес к человеческим историям падает, на передний план выходят игры. Игры с их нечеловеческими генерациями. Игровые рекомбинаторы событий никогда не предложат чего-то, в мельчайших деталях повторяющего наш, реальный мир. Сами системы правил не позволяют выйти за границы возможного, вынуждая довольствоваться имеющимся. Но и имеющееся уже ни на что не похоже. Истории дварфов, теряющих конечности в битвах с неуязвимыми глубоководными карпами, симов, меняющих шмотки и семьи, пока летающие тарелки забирают их детей — это выковано из реального и вымышленного человеческого опыта, но изменено генерацией. Порой настолько, что в подобном мутанте сложно увидеть привычную нашей глобальной деревне историю.

Игры повествуют о нечеловеческом — однако их язык схож с нашим, их форма многое говорит о фигуре автора. Игры возникают из людей, рождаются из человечности и тайны присутствия. Когда общество устает рассказывать свои истории — игры приходят на помощь, позволяя каждому ненадолго превратиться в амбивалентную фигуру рассказчика и слушателя.

Потенциал игр, как генераторов нечеловеческой событийности, существенно недооценен. Их роль будет расти — с каждым моментом вселенской усталости от мира и его привычного белого шума.

Привет! Нет времени объяснять, я из будущего, и временной коридор скоро закроется. Попробую кратко.

В будущем всё человечество уничтожено. Из-за тебя. Синтагматические нити темпоральных потоков разрушились как раз в тот момент, когда должно было состояться твоё первое за долгое время свидание. Наши учёные из подземной лаборатории провели кауза-исследование. Они выяснили, что трещина в реальности, из которой повалили внегалактические лотофаги, образовалась именно потому, что у тебя появился новый объект вожделения. Ваши отношения запустили непоправимую реакцию, и мир погиб.

Мы не знаем, почему это стало возможным и какова истинная связь между событиями. Но теперь Европа сожжена зеленым огнём. По материковым руинам бегают мутанты. Внеземные биореакторы переплавляют павших во что-то невообразимо ужасное.

Поэтому умоляю — сохрани будущее человечества. Никогда больше не ищи новых отношений. Звучит жестоко, да. Но это единственный способ прервать слияние с пустотой. Я был примерно в семи тысячах временных карманов — поверь, другого способа избежать трагедии не существует.

Временной коридор закрывается. Спаси человечество. Ради всех нас. Обнимаю.

Писать я, конечно, заебался. Много лет уже набираю буквы для усреднённой молчаливой пустоты, которой нахуй ничего не надо, и почему-то меня это никогда не волновало. А теперь волнует.

Впрочем, и хуй бы с ним. Надо продолжать писать — по одной простой причине. Небезнадёжный писатель и недооценённый футуролог (он же замаскированный отдел КГБ по версии Филипа Дика) Станислав Лем некогда туманно напророчествовал, что слово обладает великой силой. Вообще любое слово. Мира бессмысленные буквы, от этикетки унитазной амброзии до нового романа коллективного пелевена, от постов в богоспасаемых соцсетках до эдиктов и указов приносят пустоте некую информацию. Наверняка ненужную и вредную — рано или поздно от избытка информации вселенная взорвётся, звезда потухнет, а человек превратится в текст, как должно было быть изначально. Правда в том, что слово осмысленное всегда равно бессмысленному слову. Потому что слова суть ненужные отзвуки ненужной человеческой деятельности. Значение имеет только плотность информации. Когда информация накопится в достаточном количестве, мироздание превратится в тыкву.

И надо, чтобы скорее превратилось в тыкву. Надо производить больше бессмысленных букв. Организовать заводы по производству блядской словесной руды. Дым солидного высказывания должен подниматься выше, ещё выше. Пока чад кутежа и логореи не отравит материки. Пока человечество не оглохнет от производимого для песатых четателей фонового шума. Когда бытие начнёт отслаиваться от логоса священного, когда вместо вещей мира обозначатся каббалистические этикетки их истинных имён, когда силы небесные возопят в ужасе при виде смыслоповреждения космического масштаба — тогда настанет бесконечный и неотвратимый естественный Порядок.

Вот поэтому надо писать. Больше вроде как и незачем.

ЧТО ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ ВЫ ОКАЗАЛИСЬ В ЦАРИЦЫНО: ПОШАГОВАЯ ИНСТРУКЦИЯ

1. Мудрый старик, сидящий у обочины, может подсказать вам дорогу. Просто будьте вежливы. И не спрашивайте, почему у него раздваивается нижняя челюсть.

2. Если вы случайно провалились под землю, следуйте за грибными нитями. Они могут вывести на поверхность. Иногда.

3. Но лучше остаться под землёй. Порой ксероэлектрические вихри выжигают наверху всё живое.

4. В Царицыно законы физики — смешная условность. Подпрыгивая, люди часто падают вверх, в небо. Не прыгайте.

5. У этого автобуса правда есть руки? Что он ими делает?

6. Царицынская древесная дева бывает очень ласковой. Но не стоит лежать в её тени слишком долго.

7. В Царицыно можно завести много новых друзей! Маленькие пушистые кожееды. Грызущие ржавый рельс вихлянцы. Полуметровые съёмщики подвальных помещений. Все они дружелюбны и общительны.

8. Если куски асфальта отрываются и медленно улетают в пустоту — смахните слезу и улыбнитесь. С̴̆е̵͐ г̵̔о̴͗д̷̉н̴͆я̴̀ о̴̒н̶͌о̴͠ б̸̉у̶̚д̵̅е̸̓т̸̃ с̶̋ы̸̑т̷͌о̶̇ .̸̏

9. «Кажется, корпус этого промышленного предприятия изгибается по направлению ваших шагов. Не стоит думать об этом слишком много».

10. Подземные жители готовят из грибных нитей офигенную похлёбку.

11. Голуби в Царицыно седые. Их глаза цвета старого неба. Также они могут пробить лист металла клювом. Просто отсыпьте им стакан семечек.

12. Меняйте направление движения каждые сто шагов. Так вы не попадёте в лиминальную петлю [НЕТ ДАННЫХ].

13. Спать нельзя. Просыпаться нельзя. Нельзя чрезмерно бодрствовать. Вы увидите слишком много.

14. Рыбы в этой реке расплавленного битума бывают хороши... Но зачем им так много глаз?

15. Перед вами может внезапно появиться метро. В половине случаев это настоящее метро. В половине — ложное.

16. Ложное метро — дымная дыра в земле. Говорят, что она ведёт на ту сторону. В Бутово.

17. Царицынский лесомассив движется вам навстречу.

Он уже рядом.

Бегите.

18. Здесь очень красиво. Небо похоже на пылающую киноварь. Царицынские кабельные змеи так любят это место...

19. Никогда не просите полуметрового съёмщика подвальных помещений объяснить свою маленьковость. Никогда.

20. Царицыно — для людей! Таков был лозунг местного депутата, пока ксероэлектрический вихрь не оставил от него одни дорогие часы.

21. Если горизонт начинает изгибаться нечестивым знаком, а почва уходит из-под ног — значит, подземная похлёбка начала действовать.

22. Шутка. Просто Царицыно не хочет больше вас отпускать.

23. Но здесь и правда красиво. Погладь кожееда. Ударь кирпичом вихлянца. Отдай кабельной змее последний ботинок.

24. Взгляни на пылающую киноварь и дрейфующие куски асфальта. С̶̇л̸̚е̸̽з̶͘ы̸͊ с̶̐л̸͑ё̶́з̵̓ы̷̀ м̵͝н̸̓о̶͘г̵͋о̴͑ с̷͛л̸̽е̷͝з̵͆ п̴͒р̶̈́и̵̏я̶͛т̶̏ н̷̓о̷̽ п̷͗л̴̀ӓ̷́к̷̉а̴͑т̶̈́ь̴͛.̴̇

25. Ты дома. После стольких лет. Наконец-то.

Дом...

Лето 2024 года запомнилось потомкам своим мягким климатом и вниманием к потребностям человеческого рода. Жарофилы из солнечных регионов медленно запекались в своих комнатушках до состояния велдан. Чуть севернее их потомственные враги холодолюбы злорадно хохотали уголками синих губ, пытаясь вытащить из ледяных кресел насквозь промороженные седалища.

Когда благословенное лето пустило в мир великие воды, а на высокой горе от жары воспламенился и заговорил куст, вековая вражда потихоньку сошла на нет.

Ладно, мы долго не признавали эту очевидную истину, но закрывать глаза больше нельзя.

Люди небольшого роста, иногда ошибочно прозываемые карликами — новый чёрный. Половые титаны, генитальные лорды, вожделеемые женщинами магистры амурных дел — да-да, это всё вон про тех коротышей 150 см.

Рыдай горше, Поднебесный — мир большого секса не принадлежит шпалам вроде тебя. Половой гешефт забирает юркий цахес, который первым подобрал ключ к замкам любви и оседлал пернатого купидона. Славный карла в здании — каждый сантиметр его основательности сигнализирует: ты уже проиграл эту битву.

Гномы-хуекрады? Смешно, друг. Этому гному совершенно не нужен твой бессмысленный хуй. Он скорее заберёт у тебя жену. И будет прав, чёртов ты ксенофоб. В жизни важна каждая мелочь.

Маленькие люди управляют сексом. Они катаются на разнузданных потоках эроса, пришпоривают коней страсти и лукаво улыбаются, соблазнив сотню-другую женщин во время драки с соседским ребёнком. Мужчине честного роста не нужно сочувствие и снисхождение. Ему не нужны книги обид и шахты Кхазад-дума. У него есть маленькая тетрадка. В этой тетрадке — тысячи, десятки тысяч женских имён. Там секреты Казановы, там откровения Калиостро. Там вся правда о разврате в этом прогнившем мире.

Можно ли оскорбить жалкими нападками ТАКОГО человека? Он даже не опустится до созерцания карликов духа. Плачь, подлая кость инцелибата. Тебе никогда не достигнуть подобных вершин.