Channel: Русская классическая живопись
Киселёв Александр Александрович
Горные пейзажи в творчестве художника ⛰️
Горные пейзажи в творчестве художника ⛰️
Верещагин Василий Васильевич
«Статуя Вишну в храме Индры в Эллоре» (1874)
Холст, масло 41,2 х 29,4 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
«Статуя Вишну в храме Индры в Эллоре» (1874)
Холст, масло 41,2 х 29,4 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Тропинин Василий Андреевич
«Девочка с собакой» (1831)
Вольная копия с одноименной картины Ж.-Б. Грёза
Холст, масло 73 x 55 см
Музей В.А. Тропинина и московских художников его времени, Москва
«Девочка с собачкой» является вольной копией с портрета французского художника Жана-Батиста Греза. На портрете изображена внучка генерала Римского-Корсакова Даша. Тропинин заимствует у французского художника композицию одноименной картины. Но великолепное, безукоризненное мастерство художника, как бы вдохнувшего жизнь в изображение радостного личика ребенка и выразительную мохнатую головку болонки с беспокойно-умным взглядом огромных черных глаз, выделяют полотно из многочисленных банальных произведений, исполняемых в то время в подражание иностранным образцам. Работа выделяется и привлекает зрителя свободной живописной манерой.
«Девочка с собакой» (1831)
Вольная копия с одноименной картины Ж.-Б. Грёза
Холст, масло 73 x 55 см
Музей В.А. Тропинина и московских художников его времени, Москва
«Девочка с собачкой» является вольной копией с портрета французского художника Жана-Батиста Греза. На портрете изображена внучка генерала Римского-Корсакова Даша. Тропинин заимствует у французского художника композицию одноименной картины. Но великолепное, безукоризненное мастерство художника, как бы вдохнувшего жизнь в изображение радостного личика ребенка и выразительную мохнатую головку болонки с беспокойно-умным взглядом огромных черных глаз, выделяют полотно из многочисленных банальных произведений, исполняемых в то время в подражание иностранным образцам. Работа выделяется и привлекает зрителя свободной живописной манерой.
Архипов Абрам Ефимович
«Обратный», 1896
Холст, масло. 35 x 69 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Соединение пейзажа и жанрового мотива стало одной из важных задач русской живописи конца XIX века. Выражение эмоционального состояния персонажа через окружающую его природу достигалось Архиповым с поразительным мастерством. С большим разнообразием художник изображал человека на пленэре, добиваясь подлинного эпического звучания даже в небольших по размеру холстах.
Юный возница в запряженной бричке с идущей рядом пристяжной возвращается домой с заработков. Вокруг «разливается» равнинный пейзаж с сереющей вдали кромкой леса. Одинокий колокольчик под дугой коренного равномерно позвякивает в такт неспешному шагу лошадей. Пыль из-под копыт образует сизую дымку, которая окутывает первый план и сливается с серебристым небом. Однотонная неяркая гамма серовато-охристых красок помогает созданию
удивительно тонкого задумчиво-грустного настроения.
Образ ямщика, возвращающегося домой, вызывает множество ассоциаций. Целый пласт народных песен получил наименование «ямщицких». Извозчики «оживали» в литературных произведениях Пушкина, Гоголя, Некрасова, Чехова, Брюсова и многих других авторов, становились героями романсов, музыкальных композиций и опер. Тема дороги, возникающая в картине, была одной из центральных в отечественном искусстве. Чувство пути являлось, по мнению Александра Блока, первым признаком самобытности русского художника.
«Архипов – художник глубоко национальный. Влюбленный в чудодейственные свойства живописи – «живого письма», способного выражать красоту и поэзию родного любимого края, он доводил свои труды до предельной степени художественной выразительности», – писал о нем Константин Юон.
Полотно завершает ранний крестьянский цикл произведений, созданный Архиповым в первой половине 1890-х годов. Вариант картины (1896) находится в Национальном художественном музее Республики Беларусь; эскиз – в Таганрогском художественном музее.
«Обратный», 1896
Холст, масло. 35 x 69 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Соединение пейзажа и жанрового мотива стало одной из важных задач русской живописи конца XIX века. Выражение эмоционального состояния персонажа через окружающую его природу достигалось Архиповым с поразительным мастерством. С большим разнообразием художник изображал человека на пленэре, добиваясь подлинного эпического звучания даже в небольших по размеру холстах.
Юный возница в запряженной бричке с идущей рядом пристяжной возвращается домой с заработков. Вокруг «разливается» равнинный пейзаж с сереющей вдали кромкой леса. Одинокий колокольчик под дугой коренного равномерно позвякивает в такт неспешному шагу лошадей. Пыль из-под копыт образует сизую дымку, которая окутывает первый план и сливается с серебристым небом. Однотонная неяркая гамма серовато-охристых красок помогает созданию
удивительно тонкого задумчиво-грустного настроения.
Образ ямщика, возвращающегося домой, вызывает множество ассоциаций. Целый пласт народных песен получил наименование «ямщицких». Извозчики «оживали» в литературных произведениях Пушкина, Гоголя, Некрасова, Чехова, Брюсова и многих других авторов, становились героями романсов, музыкальных композиций и опер. Тема дороги, возникающая в картине, была одной из центральных в отечественном искусстве. Чувство пути являлось, по мнению Александра Блока, первым признаком самобытности русского художника.
«Архипов – художник глубоко национальный. Влюбленный в чудодейственные свойства живописи – «живого письма», способного выражать красоту и поэзию родного любимого края, он доводил свои труды до предельной степени художественной выразительности», – писал о нем Константин Юон.
Полотно завершает ранний крестьянский цикл произведений, созданный Архиповым в первой половине 1890-х годов. Вариант картины (1896) находится в Национальном художественном музее Республики Беларусь; эскиз – в Таганрогском художественном музее.
Лагорио Лев Феликсович
«Старое дерево», 1859
Холст, масло 72,2 x 57,7 см
Государственная Третьяковская галерея
Находясь в Италии, Лагорио неоднократно упоминал в донесениях, предназначенных для Академии художеств, о своей работе над этюдами с натуры. Лесной этюд, по-видимому, исполнен в последние годы пенсионерской поездки. Лагорио демонстрирует уверенное владение кистью: разнообразными мазками он передает фактуру старых растрескавшихся древесных стволов, детали растительности. Художник увлечен эффектами освещения, добиваясь его жизненной выразительности. Фрагментарный характер композиции создает впечатление углубленности в пейзаж, и этюдный мотив тем самым приобретает картинную емкость и пространственную глубину. Как и другие подобные работы Лагорио, полотно отличается значительными размерами. При этом оно явно полностью написано с натуры – художник предпочитал не дорабатывать этюдные произведения в мастерской, чтобы не исказить гармонию и мягкость колористической гаммы, словно подсказанные самой природой.
«Старое дерево», 1859
Холст, масло 72,2 x 57,7 см
Государственная Третьяковская галерея
Находясь в Италии, Лагорио неоднократно упоминал в донесениях, предназначенных для Академии художеств, о своей работе над этюдами с натуры. Лесной этюд, по-видимому, исполнен в последние годы пенсионерской поездки. Лагорио демонстрирует уверенное владение кистью: разнообразными мазками он передает фактуру старых растрескавшихся древесных стволов, детали растительности. Художник увлечен эффектами освещения, добиваясь его жизненной выразительности. Фрагментарный характер композиции создает впечатление углубленности в пейзаж, и этюдный мотив тем самым приобретает картинную емкость и пространственную глубину. Как и другие подобные работы Лагорио, полотно отличается значительными размерами. При этом оно явно полностью написано с натуры – художник предпочитал не дорабатывать этюдные произведения в мастерской, чтобы не исказить гармонию и мягкость колористической гаммы, словно подсказанные самой природой.
Forwarded from Мировая живопись
• Федор Михайлович Славянский (1817 - 1876)
«Семейная картина (На балконе)», (1851)
Холст, масло 102.5 × 68.5 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
На картине изображен сам художник, его жена Александра (Мария) Богдановна, теща Анна (Амалия) Егоровна Бекман и дети: Кронид и Лидия. Имя третьего ребенка, сидящего на коленях, не установлено, возможно, это один из племянников и крестников художника.
«Семейная картина» построена таким образом, что основным жанром этого произведения можно назвать интерьер, а групповой портрет семьи художника воспринимается почти как стаффаж. Себя художник поместил сбоку, даже чуть отвернувшимся от зрителя, а на переднем плане все его домочадцы. Женщины семьи художника происходили из петербургских немцев, и, очевидно, семья была крепкой и дружной. Не последняя роль в домашней сцене отведена детским игрушкам, создающим атмосферу довольства и счастья, царящую в семье художника.
«Семейная картина (На балконе)», (1851)
Холст, масло 102.5 × 68.5 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
На картине изображен сам художник, его жена Александра (Мария) Богдановна, теща Анна (Амалия) Егоровна Бекман и дети: Кронид и Лидия. Имя третьего ребенка, сидящего на коленях, не установлено, возможно, это один из племянников и крестников художника.
«Семейная картина» построена таким образом, что основным жанром этого произведения можно назвать интерьер, а групповой портрет семьи художника воспринимается почти как стаффаж. Себя художник поместил сбоку, даже чуть отвернувшимся от зрителя, а на переднем плане все его домочадцы. Женщины семьи художника происходили из петербургских немцев, и, очевидно, семья была крепкой и дружной. Не последняя роль в домашней сцене отведена детским игрушкам, создающим атмосферу довольства и счастья, царящую в семье художника.
Дубовской Николай Никанорович
«Притихло» (1890)
Повторение картины того же года, хранящейся в Русском музее (Санкт-Петербург)
Холст, масло. 86 x 143 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Узнав о том, что полотно «Притихло» с передвижной выставки в Петербурге приобрёл царь для галереи Зимнею дворца, он выехал в столицу, чтобы заказать художнику повторение, так как картина оказывалась недоступной широкому зрителю. «Повторение но мне вышло лучше и больше размером, отчего мотив сделался грандиознее», — делился своими впечатлениями Третьяков в письме к Репину.
Пейзажное творчество Дубовского, по признанию критиков, являлось «одной из тех вех на пути развития искусства, которая намечает новый этап в его поступательном движении к новому совершенству, глубине, содержательности и идейному богатству». Дубовскому было чуждо бесстрастно-прозаическое воспроизведение внешних форм природы. В сильном и ярком, величественном и грозном, простом и обыденном в жизни природы он чутко улавливал внутренний смысл, всегда соотнесённый с человеком, с миром его чувств и переживаний. Нельзя не согласиться с мнением старейшего советского мастера пейзажа В.Н.Бакшеева, который, размышляя об этом жанре, писал: «...русские пейзажисты всегда ставили перед собой задачу создания пейзажа-картины, которая по глубине замысла, по силе эмоционального воздействия, по количеству "материала" для размышления не уступит многофигурной композиции. Вспомните замечательный холст Дубовского "Притихло" среди лучших произведений мировой живописи найдется не много полотен, в которых с такой законченностью, с такой поистине классической ясностью было бы выражено то, что принято называть настроением».
Третьяков внимательно следил за творческим развитием Дубовского, пополняя свое собрание его работами. Последним произведением художника, приобретённым им при жизни, было полотно «Тихий вечер» (1898). «Поэмой в золотом» назвал её ецензент «Русских ведомостей» Н.Селиванов: «Картина сплошь как бы залита расплавленным золотом. Она производит необычайный эффект. Небо, едва заметные облака, морская даль, воздух, вода — всё сияет золотыми и золотистыми тонами горячего ясного дня. Богатство этих тонов, исходящих из одного, основного, и сливающихся в нем, поразительное».
Так где же эти картины, почему, кроме «Притихло», целое поколение россиян не могло видеть других работ Дубовского в залах галереи? Ответ прост: из десяти картин Дубовского, купленных ещё самим Третьяковым, пять — уже давно покинули залы Третьяковки. Сначала они переместились в фондохранилища, а затем были «перемещены» в музеи самых отдалённых городов бывшего СССР. Так, «Тихий вечер» в 1931 году оказался в Дальневосточном художественном музее, «Ранняя весна» в 1962 году поступила в Туркменский государственный музей изобразительных искусств... Иначе как экспроприацией, ссылкой такую акцию и не назовешь. Чем же так «провинился» Дубовской, или, быть может, ошибся непогрешимый в своих вкусах Третьяков, зря собиравший его работы?
Нечто подобное произошло с наследием художника и в Петербурге. Да, ныне в собрании Русского музея насчитывается двадцать семь его произведений. Но в экспозиции он представлен всего лишь несколькими работами (полотно «Притихло» и пять-шесть этюдов). Центральные произведения Дубовского, такие, как «Иматра» (1894), «Отлив» (1898), «Штиль» (1899), «Родина» (1904), «Светает» (1913) — последние три из них до революции входили в коллекцию музея Академии художеств, — опять-таки были «высланы» на периферию.
Картину «Штиль», переданную в 1929 году из Русского музея в Калининскую областную картинную галерею, в нынешний город Тверь, ещё можно поехать посмотреть. И следует, ибо она, наряду с «Притихло», демонстрировалась на Всемирной парижской выставке 1900 года, где Дубовской был удостоен второй серебряной медали, кстати, единственный из русских пейзажистов (ни В.Д.Поленов, ни И.И.Левитан тогда наград не получили).
Читайте также:
Наш канал о зарубежной живописи 👨🏻🎨
«Притихло» (1890)
Повторение картины того же года, хранящейся в Русском музее (Санкт-Петербург)
Холст, масло. 86 x 143 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Узнав о том, что полотно «Притихло» с передвижной выставки в Петербурге приобрёл царь для галереи Зимнею дворца, он выехал в столицу, чтобы заказать художнику повторение, так как картина оказывалась недоступной широкому зрителю. «Повторение но мне вышло лучше и больше размером, отчего мотив сделался грандиознее», — делился своими впечатлениями Третьяков в письме к Репину.
Пейзажное творчество Дубовского, по признанию критиков, являлось «одной из тех вех на пути развития искусства, которая намечает новый этап в его поступательном движении к новому совершенству, глубине, содержательности и идейному богатству». Дубовскому было чуждо бесстрастно-прозаическое воспроизведение внешних форм природы. В сильном и ярком, величественном и грозном, простом и обыденном в жизни природы он чутко улавливал внутренний смысл, всегда соотнесённый с человеком, с миром его чувств и переживаний. Нельзя не согласиться с мнением старейшего советского мастера пейзажа В.Н.Бакшеева, который, размышляя об этом жанре, писал: «...русские пейзажисты всегда ставили перед собой задачу создания пейзажа-картины, которая по глубине замысла, по силе эмоционального воздействия, по количеству "материала" для размышления не уступит многофигурной композиции. Вспомните замечательный холст Дубовского "Притихло" среди лучших произведений мировой живописи найдется не много полотен, в которых с такой законченностью, с такой поистине классической ясностью было бы выражено то, что принято называть настроением».
Третьяков внимательно следил за творческим развитием Дубовского, пополняя свое собрание его работами. Последним произведением художника, приобретённым им при жизни, было полотно «Тихий вечер» (1898). «Поэмой в золотом» назвал её ецензент «Русских ведомостей» Н.Селиванов: «Картина сплошь как бы залита расплавленным золотом. Она производит необычайный эффект. Небо, едва заметные облака, морская даль, воздух, вода — всё сияет золотыми и золотистыми тонами горячего ясного дня. Богатство этих тонов, исходящих из одного, основного, и сливающихся в нем, поразительное».
Так где же эти картины, почему, кроме «Притихло», целое поколение россиян не могло видеть других работ Дубовского в залах галереи? Ответ прост: из десяти картин Дубовского, купленных ещё самим Третьяковым, пять — уже давно покинули залы Третьяковки. Сначала они переместились в фондохранилища, а затем были «перемещены» в музеи самых отдалённых городов бывшего СССР. Так, «Тихий вечер» в 1931 году оказался в Дальневосточном художественном музее, «Ранняя весна» в 1962 году поступила в Туркменский государственный музей изобразительных искусств... Иначе как экспроприацией, ссылкой такую акцию и не назовешь. Чем же так «провинился» Дубовской, или, быть может, ошибся непогрешимый в своих вкусах Третьяков, зря собиравший его работы?
Нечто подобное произошло с наследием художника и в Петербурге. Да, ныне в собрании Русского музея насчитывается двадцать семь его произведений. Но в экспозиции он представлен всего лишь несколькими работами (полотно «Притихло» и пять-шесть этюдов). Центральные произведения Дубовского, такие, как «Иматра» (1894), «Отлив» (1898), «Штиль» (1899), «Родина» (1904), «Светает» (1913) — последние три из них до революции входили в коллекцию музея Академии художеств, — опять-таки были «высланы» на периферию.
Картину «Штиль», переданную в 1929 году из Русского музея в Калининскую областную картинную галерею, в нынешний город Тверь, ещё можно поехать посмотреть. И следует, ибо она, наряду с «Притихло», демонстрировалась на Всемирной парижской выставке 1900 года, где Дубовской был удостоен второй серебряной медали, кстати, единственный из русских пейзажистов (ни В.Д.Поленов, ни И.И.Левитан тогда наград не получили).
Читайте также:
Наш канал о зарубежной живописи 👨🏻🎨
Левитан Исаак Ильич
«Березовая роща», 1889
Бумага на холсте, масло 30 х 51 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
«Левитан показал нам то скромное и сокровенное, что таится в каждом русском пейзаже, – его душу, его очарование» – писал о художнике Михаил Нестеров. Левитану суждено было стать основоположником нового направления в русской пейзажной живописи – «пейзажа-настроения». Созданные им образы природы пронизаны желанием выразить «божественное нечто, разлитое повсюду», – их музыкальные ассоциации колеблются от звонких, пронзительных, мажорных нот до симфоний настоящей скорби и тоски от неотвратимости хода времени, всепоглощающей стихии – как это выразилось в программном его произведении «Над вечным покоем» (1894).
Картина «Березовая роща» является одним из примеров обращения художника к импрессионистическим приемам живописи. Аромат солнечного дня, шелест березовых листьев, прохлада изумрудной травы в тени деревьев – такой удивительной осязательности достигает мастер в этой работе. Вибрирующим мазком кисти мастер передает малейшие цветовые градации в изображении зелени берез, их белоснежных стволов, лучей солнца. «Березовая роща» Левитана представляет собой будто выхваченный случайно «кадр» из жизни природы. Это сообщает полотну жизненность, вовлекая зрителя в дышащее свежим летним воздухом царство природы.
«Березовая роща», 1889
Бумага на холсте, масло 30 х 51 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
«Левитан показал нам то скромное и сокровенное, что таится в каждом русском пейзаже, – его душу, его очарование» – писал о художнике Михаил Нестеров. Левитану суждено было стать основоположником нового направления в русской пейзажной живописи – «пейзажа-настроения». Созданные им образы природы пронизаны желанием выразить «божественное нечто, разлитое повсюду», – их музыкальные ассоциации колеблются от звонких, пронзительных, мажорных нот до симфоний настоящей скорби и тоски от неотвратимости хода времени, всепоглощающей стихии – как это выразилось в программном его произведении «Над вечным покоем» (1894).
Картина «Березовая роща» является одним из примеров обращения художника к импрессионистическим приемам живописи. Аромат солнечного дня, шелест березовых листьев, прохлада изумрудной травы в тени деревьев – такой удивительной осязательности достигает мастер в этой работе. Вибрирующим мазком кисти мастер передает малейшие цветовые градации в изображении зелени берез, их белоснежных стволов, лучей солнца. «Березовая роща» Левитана представляет собой будто выхваченный случайно «кадр» из жизни природы. Это сообщает полотну жизненность, вовлекая зрителя в дышащее свежим летним воздухом царство природы.
Жуковский Станислав Юлианович
«Лесное озеро» (1934)
Холст, масло 77,5 х 78 см
Частное собрание
Читайте также:
Наш канал о зарубежной живописи 👨🏻🎨
«Лесное озеро» (1934)
Холст, масло 77,5 х 78 см
Частное собрание
Читайте также:
Наш канал о зарубежной живописи 👨🏻🎨
HTML Embed Code: