Да подождите вы разбегаться, я еще не договорила!

Люблю музеи за десять минут до закрытия. Быстро выныриваешь из ночных фантазий Дега в жирные мазки Ван Гога, и тебе некогда раздражаться на мужиков в шортах, ведь поганая метла смотрителя вот-вот настигнет нас всех.

Хожу по квартире
И нервно ем яблоко.
Ключи не оставил,
А двери все заперты.
Может, в окно?
Но долго лететь
С девятого.
Где он теперь?
Может, забрили в солдаты?

Калифорнийское предновогоднее:

Идет мне навстречу
Мужик с большой елкой.
И я говорю ему:
Ну наконец-то!
Вы знаете, мистер,
Я очень боялась,
Что грустный ноябрь
Застрял тут навечно.
А вы с этой елкой!
Ну просто луч света!
Надежда на счастье
И снежную зиму.
Как жаль, что сегодня
Опять плюс семнадцать.
Но я прикуплю себе
Зимней резины.

Клеопатра и семь гномов- так я назову кафе, когда иммигрирую на Кубу.
Классический дождь под классическую музыку сопровождает мои размышления о том, как мне скучно на чужих праздниках.
И если нет рядом знакомых, с которыми можно расслабленно поболтать о невкусной еде и нелетной погоде, то приходится развлекать себя чисткой памяти телефона.
Первыми в мусорку улетают slow motion видео - они самые бесполезные и самые тяжелые.
Как жаль, что нельзя так сделать с собственной памятью - стереть тяжелое или бесполезное.
У трансгуманистического Пелевина был герой, который удалял из своей памяти особенно неприятное.
Вроде бы, это был руководитель Доброго Государства. А точнее, его мозг.

С нами Босх! 🤍

Капибара?

Это был теплый весенний вечер.
Я шла через газон к соборной площади. Туфли впивались в бурую почву, насаждая на себя траву и окурки.
Мир вокруг был красив и спокоен.
В кармане оказался смятый чек - им я слегка очистила подошву и ступила на асфальтную твердь.

Люди и автомобили замедлились, словно предвкушая золотой час фотографа.
Окна домов отражали мягкий оранжево-фиолетовый цвет неба.
Я огляделась.
Справа - памятник Колумбу, слева - голова огромной лягушки, высотой с пятиэтажку.
Значит, до апартаментов идти минут сорок.

Красный пешеходный все никак не переключался на зеленый. Машины неустанно текли по дороге, перебегать которую не хотелось, а стоять уже надоело.

Я посмотрела по сторонам.
Из ближайшего кафе вышел полуголый мужик, завернутый во флаг Аргентины. Мужик улыбался и аккуратно пошатывался, пытаясь не расплескать содержимое стакана.

Напитки навынос - это весело и удобно - как бы говорил его образ, и я спонтанно решила зайти туда, откуда этот образ вышел.

Дверь в заведение была очень тяжелой, но я приняла это как вызов и начала толкать еще сильнее, пока не поняла, что она открывается в другую сторону.
С тем же воодушевлением я открыла ее прямо на свою ногу, хорошенько ударив себя и примяв нос левой туфли.
Не самое лучшее начало, да.
Но после походов по газонам я уже перестала оплакивать обувь, а изнутри повеяло манящей прохладой.

Я вошла.
Надменного вида бармен мельком взглянул на меня и, отвернувшись, продолжил протирать стаканы.

Пахло чем-то слегка горелым, но кислым и сладким одновременно.

Амбивалентность этого запаха напомнила мне о противостоянии человека и обстоятельств в барочной пьесе Кальдерона «Жизнь как сон». Там много разных философских идей вплетено в повествование с участием персонажей, которые причудливо сочетаются с исторической обстановкой и являют собой что-то архетипичное. Например, там есть сын короля, которого заперли в темницу, потому что было предсказано, что он натворит жести и утопит всех в кровишке, а так же некий «герцог Московии» (с именем трансгендерного персонажа аниме *зачеркнуто), который любит одну, но жениться собирается на другой.
Есть и женщина в мужском платье, интриги, тюрьмы и восстания. Однако заканчивается все хорошо.

А послевкусие от прочтения примерно такое: раз не можешь изменить обстоятельства, просто представь, что все происходящее тебе снится, и ты станешь спокойнее и добрее. И всем полегчает.

Вот и мне, конечно, хотелось, чтобы как-то полегчало: например, при помощи воды со льдом и тройного кофе.
А бармен тем временем выглядел так, словно работу свою он недолюбливал, а посетителей презирал. Но я, вдохновленная Кальдероном и светофором, решила быть добрее и максимально вежливо попросила двойной эспрессо и воду.

- Воду-то я тебе найду, а вот с кофе будет чуть сложнее…- таков был ответ.
И вдруг на лице бармена появилась медленная и длинная, очень длинная улыбка. Как у кота из истории про Алису.

И тут я поняла, что это было.
Знакомый запах оттолкнулся от пьес Кальдерона и отправил меня - через белую скамейку в заброшенном пионерском лагере - по скользким ступенькам школьной дискотеки - к овальным рыбкам из Амстердамского спуска к воде.. и вдруг - к фестивалю на Крестовском, шумной толпе и чувству: «они смотрят на меня, потому что знают мой секрет».

Я развернулась и вышла в мир: в жару, в духоту, в закат. В зеленый светофор. И не заметила, как дошла до дома без воды и кофе. И без ощущения, что все это мне снится.
А с чувством, что я проснулась. Но помню сон. И он был неплох.